Богоубийство (СИ)

Острые черные туфли на высоком каблуке. Ее ноги были без колгот. Обнаженные, гладкие, переходящие в высокие бедра, словно скрытые, но явно выказывающие всю красоту своих линий под облегающей черной юбкой, невероятно узкой, но с прорезом на бедре и с высокой посадкой. Стефан успел заметить, что Анна любит такие платья и юбки, хоть и не мог, как следует адекватно реагировать на нее сейчас. До сих пор не мог свыкнуться с некоторыми из своих мыслей. Ее блузка, заправленная в юбку, наоборот была свободной, с пышными рукавами, удлиненными, сужающимися на запястьях. Волосы, заколотые золотым гребешком, вроде бы выказывали ее сдержанность в данном образе. Но неизменная красная помада на губах все же напоминала о том, кто такая эта дама по имени Анна Роккафорте.

Стефан стал медленно приближаться к ступеням, словно побаивался их, и ожидал, возможно, как-то внутренне, пока Анна обратится к нему.

- Добрый день, мистер Полански! – не сдвигаясь с места, сказала Анна, держа свою отличную осанку, словно ожидала, пока Стефан сам поднимется к ней. - Хотя, если вы уже успели заметить, здесь больше принято употреблять такое мужское обращение, как «сеньор».

Стефан стал подниматься по ступеням.

- Добрый день, сеньора! – тут же подхватил он и улыбнулся, почувствовав шаткое успокоение, ступая по массивным ступеням.

Тут же Стефан занервничал вновь. Теперь из-за собак, выбежавших из-за спины Анны. Это была пара кобелей породы кане корсо итальяно серо-голубой расцветки, с купированными ушами и довольно настороженными мордами. Стефан замер на секунду, когда они подбежали к нему, чтобы разнюхать.

- Не бойтесь их. Они уже знают, что вы мой друг, - спокойно сказала Анна, словно и Стефану от этого станет спокойнее.

Стефан дал им себя понюхать, после чего собаки утолили свой интерес и перестали обращать внимание на Стефана, подбежав к хозяйке. Как бы ты не любил собак, в чьем-то дворе их резкое появление все же настораживает тебя не меньше, чем их твое появление в их дворе. Стефан снова зашагал. Всего ступеней было не менее тридцати. Этот отрезок пути ему показался самым длинным, пока.

- Надеюсь, вы добрались без неприятных приключений? – спросила Анна.

Стефан наконец-то дошел, став напротив нее.

- Ах… - засмеялся он. - Весьма любезно с вашей стороны было заказать мне карету.

Стефан подошел к Анне, и нежно взял ее руку, положив ее в свою, после чего приблизил к губам, и поцеловал ее запястье. Анна сдержанно улыбнулась, после чего медленно опустила свою руку, пристально смотря Стефану в глаза.

- Вы взяли свою печатную машинку? – заботливо спросила она.

- Взял, - смущенно усмехнувшись, ответил Стефан, задав вопрос себе, а пригодится ли она ему здесь, скорее думая, что нет.

Как ни крути, но он чего-то ожидал от Анны. И пусть это было как-то не правильно, именно ожидать чего-то от женщины, но почему-то он думал, что она, как и любая женщина, непредсказуема. Только Анна еще более непредвиденная. Именно этого в опасении ожидал Стефан.

- Войдем? – пока что очевидно предложила она, что звучало как вопрос, но буквально ставило Стефана перед фактом.

Эти высокие двустворчатые двери, массивные и элегантные на вид Стефан увидел сразу, как только оказался во дворе ее прекрасной усадьбы. Сложно было не заметить их. Каким-то образом, Серджио уже успел определить куда-то чемоданы Стефана и вернуться для того, чтобы придержать им эти довольно тяжелые двери. И как только Стефан переступил порог, его взору открылся огромный зал с длинным столом, за которым можно было бы принимать политические съезды. Настолько этот зал напоминал ему утонченно официальные парадные холлы, что так и представлял себе, как с балконов второго этажа, толпы журналистов снимают на видеопленки мероприятие мировой величины, направляя вниз свои камеры. А эти громадные полотна, вырезные колонны, скульптуры! Музей в доме, так бы он это назвал. Камин в конце зала был далеко не единственным в резиденции Анны, как узнал Стефан, когда она стала проводить ему краткую экскурсию по своему жилищу, что заняло не менее получаса. Стефан даже успел подустать, чего, конечно же, не показал Анне из уважения к ней. Та, наконец, провела его в (как она сказала) ее любимую комнату, в которой она проводила больше всего времени, попивая вино, читая очередную книгу.