Усадьбу брали штурмом. В прямом смысле этого слова. Ни на что умное и заковыристое попросту не было времени. По двору и саду бегало с дюжину здоровенных и злых псов. Травить бесполезно, потому как есть что ни попадя не приучены. Тут обществ защиты животных нет, а потому в собачек наука вдалбливается старым как мир методом кнута и пряника. И первичен именно что кнут.
Первыми шли извечные напарники Сашка и Муром. Товарищи разом взметнули их на высокую ограду. Те, в свою очередь, проявляя чудеса эквилибристики, сноровисто и быстро пристроились наверху. Тут же перевели свои воздушки в боевое положение. Повели толстыми из-за глушителей стволами по двору.
Иван изготавливал для лешаков образцы с компоновкой вроде «винтореза». Как там оно с оригиналом, бог весть. Но у него получилось весьма эффективное и бесшумное оружие. Кстати, уже прошедшее серьезные боевые испытания в конфликтах с ляхами и разбойничками.
Парни действовали совершенно бесшумно. Состав какой-то мази, которую лешакам показал один охотник, напрочь заглушил их запах. А потому собачки так и не поняли, от кого им прилетел горячий свинцовый привет. Иван даже не брался предполагать, что там умудрились рассмотреть эти двое лешаков, но их жертвы даже нормально проскулить не смогли.
Так, послышалось что-то едва различимое и жалобное. Все. Больше ни звука. И это при том, что собаки в принципе не умеют получать ранения молча. По малейшему поводу поднимают такой визг, что хоть уши затыкай и бери в кулак свое сердце, исходящее жалостью.
— Чисто, — скорее выдохнул, чем произнес, Сашка, и оба лешака скользнули за ограду.
Вслед за ними проследовали еще две пары, и только потом Иван с Борисом и Емелей. А и по праву. Иван уж давно не мог соперничать с парнями ни по умениям, ни по боевому опыту. Он все больше иным пробавлялся, пока его лешаки гоняли по лесам и долам разбойничьи шайки, ляхов да наемников. Телохранители же заточены скорее под охрану, а не под атаку. Словом, каждый должен заниматься своим делом.
Когда Иван не без труда преодолел ограду, послышалось еще несколько приглушенных хлопков. И таки визг собаки, которой досталось хотя и серьезно, но не свалило наглухо. От этого Иван реально почувствовал, как у него заныли все тридцать два зуба.
— Кого там… Хк-к.
— Сашка, — выдохнул Карпов.
— Жив, — коротко бросил парень, имея в виду холопа, вышедшего на шум.
Отряд быстро распался на пары и двинулся выполнять задачи согласно наскоро разработанному плану. Надлежало вывести из строя и связать всю прислугу и домашних купца. Убивать Иван запретил. Только в самом крайнем случае. То есть если убивать будут самих лешаков. И никак иначе. Остальных глушить и связывать.
Сашка с Муромом стремительно проникли в дом. В руках первого появился небольшой фонарь. Вжикнул предварительно взведенный пружинный механизм колесного кресала. Полетел яркий сноп искр. И вот за круглым стеклом разгорелось ровное ацетиленовое пламя, и перед лешаками пролег освещенный коридор.
Более или менее компактные — в понимании Ивана — карбидные фонари с системой поджога и отражателями возникли сравнительно недавно. Но тут же стали весьма популярными. Все указывало на то, что под их производство придется налаживать отдельный завод. На паях, ясное дело. Если хвататься за все, что на ум приходит, никакой жизни не хватит.
Иван, Борис и Емеля также воспользовались фонарями. Ага. С освещением оно куда как лучше получается. Дверь вправо. Карпов неуклонно движется за лешаками, прокладывающими путь. Емеля скользнул в проем, проверяя помещение. Дверь влево — и туда устремляется Борис. Эти действия оговаривались предварительно.
Второй этаж. С улицы доносится лай, тут же сменяющийся громким визгом. И следом лай сразу нескольких собак с заднего двора. По описанию Луки там имеется сад. Ноги, обутые в поршни, ступают совершенно бесшумно. Дом купец содержит в полном порядке, не скрипнула ни одна половица. Однако толку от этого…
— Кто тут? — Голос встревоженный и в то же время угрожающий.
Хлоп-п!
— А-а-а, с-су-у!..
Хлоп-п!
— Уйо-о!..
— Лежи не дергайся, — это уже Муром, навалившийся на купца.
Угу. Один светит и страхует, второй делает дело. А вот Емеля и Борис. Разом скользнули в комнату, откуда появился купец. Женский вскрик. Хлесткий удар. Возня. И вот в дверях появляется Емеля:
— Баба. Порядок, Борис вяжет.
Иван глянул на купца, сверлящего ненавидящим взглядом людей с прикрытыми платками лицами. Вот же паскудник. А где страх? Ага. Вот он. Пришел вместе с осознанием того, что на помощь рассчитывать не приходится.
— Гадаешь, кто это к тебе в гости припожаловал? — не выдержал Иван.
При этом он наблюдал за тем, как связанному по рукам и ногам купцу втиснули в рот кляп. Теперь же наскоро накладывали повязки на правую руку и правое бедро. Ага. А вот и пистоль лежит на полу. Странно, но при падении курок не спустился. Вот, значит, как. Боевитый купец. Оружие в спальне держит.