Бояться нужно молча

— Нет. Бегите. Это ваше единственное спасение. Серверный зал за поворотом, в тупике. Жаль, что я… — запинается он. — Да чего уж жалеть. Удачи вам.

Я прячу планшет в карман. Взгляд Ника — пристальный, мрачный — теннисным мячиком скачет по коридору. Кажется, я даже слышу стук.

Ник притягивает меня к себе.

— Нам… Нам нельзя медлить, — выдавливаю я. — Они сейчас нагонят.

Они сейчас ампутируют нашу память, как больную конечность, и законсервируют ее. А лет через четыреста разгорится война на аукционе за горькое было в закрытой баночке.

Ник нащупывает мою ладонь и сует в нее клочок бумаги.

— Логин и пароль. Введешь — получишь админа. С замком вы справитесь.

— В смысле?

— Эй, ты что, бросаешь нас? — вторит мне Альба.

— Матвей… — каменею я. — Не смей…

— Я их отвлеку. Ты же знаешь, я могу. Вы — нет.

Ник верит мне больше, чем я сама. Мой Ник. Определенно мой. Как странно, что в кабинете охранника я приняла его за чужого.

— Но там заперто. Они ведь не дураки…

— Попробуй взломать. Пароль у тебя.

— Давай пойдем вместе. Пожалуйста! Ты… Ты же у нас главный.

— Не подведи Оскара.

Я дергаюсь в сторону серверного зала, но тут же возвращаюсь.

— Пожалуйста… — Слезы катятся по щекам. Мне стыдно чувствовать слабость, но с Ником я не умею быть другой. — Нам нужна твоя помощь! Нужна! Здесь целое отделение сущностей! Неужели ты рискнешь невиновными?

Он отстраняется и, утонув пальцами в моих волосах, заставляет посмотреть на него.

— Неужели ты рискнешь невиновными?

— Н… Нет…

У меня в голове — батут. Огромный батут для мыслей. Они скачут, скачут, рассыпаются крошечными бусинами и прячутся в щелях. Хоть сутками ищи — бесполезно.

— Через год мы будем вспоминать об этой вылазке с улыбкой. За ужином, с чашкой чая. И хохотать — весь вечер. Ты напишешь о наших приключениях в Сети, а может, снимешь видео. И люди перестанут бояться, потому что появится лекарство от обнуления, — обещает Ник.

— Правда? — спрашиваю я.

— Я к вам присоединюсь, если… успею.

— Ты не ответил.

— Правда.

Мой кокон разрушен. Феникс улетел. Тьма рассеялась. Мне нечем защищаться. Мотылек под ребрами растет, наполняет меня, и я сдаюсь. Снова.

— Мы так долго тебя ждали. — Вдох-выдох. Вдох-выдох. — Ты не имеешь права не успеть. И… прости. За то, что усомнилась.

Я поднимаюсь на носочки и прижимаюсь к губам… друга? Лишь на миг, чтобы запечатлеть его в своем альбоме. Ямочки на щеках, шершавую кожу, болезненную бледность — все до последнего штриха, чтобы хватило как минимум на вечность.

Ник стискивает меня сильнее обычного, будто я вот-вот испарюсь, выкиплю до дна и расплавлюсь.

— Успей, — прошу я. — Мы же команда?

— Команда, — подтверждает Ник.

Я отступаю и, опустив глаза, делаю шаг. Теперь мы по разные стороны.

— Нашли время, — хмыкает Альба.

И ты бы нашла, если бы знала, кто перед тобой.

Мы продолжаем путь. Топот Утешителей слышится все отчетливее. Я умоляю себя не возвращаться. Ник справится. Ник успеет. Ник выживет. Он же… главный. А главным нельзя умирать.

Двадцать прыжков и поворот налево — столько я выдерживаю, чтобы не обернуться. Альба тянет меня за локоть, но я отталкиваю ее и выглядываю из-за угла.

Ника окружают три Утешителя. Три робота. Им не обязательно седеть, чтобы стать монстрами. Между ними клубится слабое свечение. Нити. Длинные иглы из зрачков Ника.

Я молюсь, чтобы тот, кто заставляет мотылька под ребрами трепыхаться, не перешел границу. Чтобы в этой битве он победил и Утешителей, и второго себя.

— Ты долго будешь пялиться? — багровеет Альба.

Мы добираемся до тупика за пару минут. Железный блок прячет за собой серверный зал. Герметизирует его. Сбоку виднеется сенсорная панель, требующая пароль. В записке Ника кривыми цифрами и буквами нацарапана наша победа.

Я ввожу комбинацию. Экран проглатывает ее и краснеет.

Код неверен.

— Попробуй еще, — торопит Альба, переминаясь с ноги на ногу.

Я где-то ошиблась, точно. По-другому и быть не может.

Набираю заново, но цифры сразу же вспыхивают алым. Я готова выдрать панель вместе с проводами, расцарапать стены, чтобы третий блок не был таким идеальным. Это слишком омерзительно.

— Давай быстрее, а? — Альба наклоняется ко мне. — Или тебе трудно ввести код?

— Введи, если тебе не трудно, — огрызаюсь я.

— Матвей бы не ошибся!

Бесцельно блуждая по меню устройства, я натыкаюсь на историю логинов. Загружается огромный список. Я, не моргая, читаю. Лишь бы найти знакомую фамилию. Лишь бы найти…

Листаю вниз. «А» сменяется на «Б».

— Стой, стой! — рявкает Альба. — Бейкер. Видишь? Бейкер Карл.

Папа.

Вне себя от волнения я выбираю его имя. Сенсорная панель привычно требует пароль.

Что, если он поставил какую-нибудь дату? День рождения? День свадьбы? День, когда обнулился город?

Экран раз за разом краснеет, и мне начинает казаться, что мой папа и этот Карл — два разных человека. Мой не любил сложных кодов, но выбирал комбинации, которые мало кто знает. Мы с Эллой были этим «мало» и частенько взламывали папин планшет. Я учила сестру играть на нем в шахматы, а она ничего не понимала…

Стоп.

Шахматы.

И мои победные ходы.