Бояться нужно молча

Я выбегаю из зала. Страхи гравируют в голове яркую картинку: синяя, сморщенная Элла. Предчувствуя плохое, сущности выползают в коридор. Взрослые, дети — все с белыми зрачками. Все увядающие.

Я вламываюсь к сестре в палату. На кровати лежат скомканное одеяло и планшет, поющий скримо. Элла не отключила музыку — спешила. Спешила к тем, кто обречен.

Я возвращаюсь в коридор и ныряю в толпу. Люди толкаются, ищут место, где карма не достанет их, а на индикаторах вспыхнет желанное «вне зоны действия». Зря: в городе и округах Сеть работает почти идеально. Сигнал ловит везде.

— Элла! — визжу я, но голос тонет в отчаянных стонах сущностей.

— Пожалуйста, сохраняйте спокойствие! — вопят колонки под потолком. — Вернитесь в палаты. К вам зайдут Утешители.

Чтобы спеть прощальную колыбельную.

— Пожалуйста, сохраняйте…

Элла должна быть здесь. Обязана. Сколько минут нам осталось? Одна? Две? Квест со звездочкой. Поторопись, пока все не сдохли.

Толпа выплевывает меня перед стендом с расписанием тренировок, как рыбешку на сушу.

— Пожалуйста, сохраняйте спокойствие…

— Элла!

Я найду ее. Найду.

До того, как… мы исчезнем.

Массируя виски, я кружусь и всматриваюсь в каждого, кто вот-вот упадет замертво. Ночные рубашки. Волосы. Гематомы.

Горький всхлип заставляет меня обернуться.

— И ты тут…

В углу сидит — как я ее не заметила? — сестренка. От слез ее тело словно уменьшилось. Растрепанные седые волосы молоком стекают по плечам. Белая форма помялась. Элле не идут этот мир и этот город.

Я опускаюсь на колени и глажу ее по щеке.

— Все будет хорошо. Все будет…

Она кивает, даже не взглянув на меня. Я пытаюсь забыть о времени и о том, сколько еще ударов отстучит ее сердце.

— Что случилось, Шейра? — Элла снова всхлипывает. — Мне хуже, чем обычно.

— Сейчас, сейчас. Не бойся… — …ты просто умираешь. — Я помогу тебе.

Мы с Ларсом тебе поможем.

Я срываю с шеи кулон. Прозрачный шарик. Мое прошлое. Ученый говорил, что в старых разработках много ошибок, но мне все равно. Мы и так ошиблись.

Эмили была права. Когда есть шанс, почему бы им не воспользоваться?

— Малибу! — выкрикиваю я, и флешка распадается на части.

Я тянусь к запястью Эллы.

— Что ты творишь? — почти беззвучно произносит она.

Я будто слышу, как отчаянно трепыхается ее сердце, и невольно начинаю считать.

— Клянусь, у тебя будет отличное тело.

Я подключаю флешку к ее индикатору. Шарик загорается зеленым.

Толпа рыдает и кружится, а может, кружусь я — не разобрать. Стена срастается с моими лопатками, ступни впечатываются в пол. Меня не существует. Шейру выдумали больные, а я, глупая, поверила. Нет, это сон. Сон.

Я тону в болоте третьего блока. Бетон размягчается. Толпа замолкает. Я достигаю дна.

— Что с тобой? — окликает меня кто-то.

Элла?

Шум возвращается. Сестра теребит рукав моей формы.

— Тебе тоже плохо, да?

— Нет. Я устала. Не выспалась, вот и клюю носом, — выдыхаю я.

Мир загустевает, уваривается: все тише гомонят сущности, все реже колонки призывают к спокойствию. Люди встречают нечто. А оно залепляет им рты, потому что не любит громких приветствий.

— Вот вы где!

Наш маленький островок без суеты и толчеи замечает мама. Она ахает, увидев шарик на запястье Эллы, и проводит по нему мизинцем.

— Ты… Ты правильно сделала, Шейра.

— Найди флешки в лаборатории Ларса, — сиплю я. — Найди…

— Ты думаешь?..

— Да.

— Я постараюсь, — обещает она и поворачивается к Элле. — Мы справимся, детка.

— Точно? — Она косится на зеленеющий шарик.

— Точнее не бывает.

Мама бросается к лестничной площадке и ныряет в лифт. Она успеет. Когда спешишь на свидание к умирающим, нельзя опаздывать. Это… неэтично.

Я обнимаю Эллу за плечи. Несколько сущностей уже лежат без сознания. Их утешают роботы в белых костюмах — странное зрелище. Вспоминаю Карину из кошмара. Она так же заботилась обо мне.

Мой взгляд блуждает по коридору. Дверь серверного зала оплетают чьи-то руки — засохшие стебли с бутонами роз. Эти цветы не вянут. Они будут пить хозяйку, пока ее кожа не сморщится. Но хозяйке все равно — она сдала экзамен. Она победила.

У меня нет сил позвать Альбу. Нет сил поговорить… о нем.

Комок под ребрами сжимается. Ник обречен. Он позволил мне уйти, потому что чувствовал.

Я стискиваю зубы, чтобы не разреветься.

Альба меня ненавидит. А я больше не хочу этого.

Флешка по-прежнему моргает зеленым. Строчка за строчкой душа Эллы копируется туда, где обретет вечную жизнь.

Вскоре прибегает мама и вручает коробку шариков Утешителям. Но даже издалека я вижу, что флешек не хватает.

Меня начинает тошнить. Третий блок вновь теряет форму и размягчается. Толпа превращается в бесконечное месиво тел, безумных лиц, ладоней без линий.

Мой индикатор сигналит оранжевым — пусть. Я ведь не сущность. Я не умру.

Не. Умру.

Я продолжаю считать удары сердца. Своего или Эллы — не знаю. Мне нужно отвлечься. Нужно забыться.

Нужно.

Коробка пустеет. Счастливцев, чьи души записались на флешки, относят в палаты, а ждущие своей очереди один за другим теряют сознание. Уже не кричат.