Бояться нужно молча

— Когда роются в мозгах — роются в коде. Если есть нестыковки с прогой, они выявляются. Все мои симптомы: слабость, головная боль, озноб… Мне тесно в этом теле, Шейра.

— Но ведь тебе лучше?

Я ловлю взгляды редких больных. Пустые, как и у нас. Чем бы наполнить себя, чтобы не сгнить?

— Лучше. Я не умру и не обнулюсь. — Ольви со злостью кидает мячик. — Но я решил отдать тело. Оно не мое и не станет моим.

— И… что случится с тобой?

— Мне найдут оболочку. Возможно, через пять лет, когда дойдет очередь. Возможно, через сто. — Глаза блестят, темнеют, и, кажется, на меня смотрит тот, кому по праву принадлежит тело. — Я не буду жить за счет кого-то. Хотя уже живу. Двадцать три года.

— Ты уверен, что его код рабочий? — Я поджимаю ноги и упираюсь лбом в колени. — Что, если нет?

— Разобьюсь в лепешку, но исправлю его. Буду работать с Ларсом.

— Ты не обязан отдавать тело.

— Да? А что я обязан? — Голос подрагивает, хрипит, как ненастроенное радио. — Это не моя жизнь.

— Ты сильный. Я завидую тебе.

— Глупости.

— Мы же увидимся? Я о новом теле.

— Конечно.

— Буду доставать Ларса, чтобы он побыстрее нашел тебе оболочку. — Я пихаю Ольви в бок. — Ты только… приходи попрощаться, ладно?

— Лады. Шейра…

— Да?

— Хочешь, угадаю, о чем ты думаешь?

Я хмыкаю в кулак.

— Попробуй.

Ольви дотрагивается до моей руки.

— Ты мечтаешь поскорее вернуться домой, чтобы спать под боевики и страдать фигней с Киром. Считаешь меня болваном, но мы — команда, поэтому ты готова выслушивать мое нытье вечно. А насчет кошки Алисы… Не волнуйся — я подарю ее тебе на день рождения.

Из моей груди вырывается низкий звук, отдаленно напоминающий хохот. В этой тюрьме мы разучились смеяться.

— Поздравляю, ты кое-что угадал.

— Что же?

— Мы — команда.

Глава 26

Альба

Я вижу его впервые, но сразу узнаю. Родинка-сердечко на носу, бесформенная фигура, как у взбитой подушки, взгляд — черствее горбушки недельной давности. По-другому и не представишь человека, крадущего души. По комнате летает железная рука, то и дело норовящая ударить меня по лбу.

Ларс сидит за столом. Под мои сбивчивые объяснения он рисует в блокноте цветочки. Я чувствую себя стареньким плеером, который включили для фона.

— Протестируйте код.

— Результаты будут через месяц.

— Что? — ужасаюсь я. — Мне нужно сегодня!

— Извини, у меня куча работы. Да и с телами проблемы…

Новая завитушка на полосатой бумаге.

— Нет уж. Вы протестируете код сейчас. Эту душу ждет оболочка.

— Интересно, где ты ее откопала? — Ручка замирает в миллиметре от лепестка ромашки.

— Старые счеты.

— Погоди. Ты о себе что ли? — С цветочками покончено. Ларс пялится на меня так, словно я и правда плеер, начавший вдруг воспроизводить неизвестные песни.

— Не отговаривайте.

— Занятно. Но тебе же… — запинается он. — Тебе же придется ждать в такой же флешке лет сто.

— Главное — дождаться.

Я проснусь другим человеком. Возможно, прозрачный шарик окажется с браком, и я все забуду. Возможно, больше не встречусь с Шейрой. Чем не счастье?

— Ну что? — прерываю я затянувшуюся паузу. — Поможете?

— Присядь пока, — командует он. — Работы часа на три, не меньше. Хло, подай-ка планшет!

Железная рука бросается к подоконнику и через миг вручает Ларсу экранчик размером с ладонь.

Я опускаюсь на диван. Терпеливо убиваю секунду за секундой. Молюсь, чтобы все получилось. Душу страх.

Никогда не поздно вернуться к истокам и попытаться исправить ошибки.

Я буду стараться ради Ника. Мы не успели поговорить. Помолчать — тоже.

Сон тащит меня за шкирку на край реальности, но мозг не отключается. Я блуждаю во тьме. Спокойной, ласкающей тьме. Скоро мы подружимся. Интересно, скучно ли душам в кусочке металла?

Должно быть, нет. Должно быть, если умереть всего на немножко, там даже весело. Только смеяться нечем. Но в моем случае это плюс.

Хрупкую гармонию нарушает вопрос Ларса:

— Дорогуша, ты спишь, что ли?

— Почти.

— Нашла чем заняться перед новосельем. Выспишься еще! Ха-ха.

Я морщусь. Левое плечо будто плавится: лучи протиснулись сквозь занавески и добрались до него. Солнце в зените и — неужели? — греет.

— Я устранил пару опечаток, — объясняет Ларс. — Компилятор не ругается.

— И вы готовы сделать это… сейчас?

Тише, сердце. Сбавь обороты. Ты пригодишься ей.

— А как же. Ты уверена?

Хло вытаскивает из шкафа коробку с красными кнопками.

— Да, — отрезаю я. — Начинайте.

Не бойся. Не вспоминай. Не плачь. Стисни зубы и будь благородной. Ты же хорошая девочка, правда, Альба?

Шейра

Наконец-то. Я не Последняя. Но — и не первая.

Ветер танцует с волосами. Запоздавшее тепло прожигает асфальт. Дома дымятся, шипят, как бекон на сковороде. Люди рассыпаются горькими приправами.

Я попросила Джона отправить мои вещи по связному ящику и теперь мчусь к Оскару. Кабиной. На одиночном сиденье. Я отвыкла от невесомости в животе и щемящей беззащитности. Ездить по земле не так… завораживающе. Я рада вернуться туда, где два шага в секунду — предельная скорость.