Бояться нужно молча

Роботы в белых костюмах убирают осколки и уносят цветы. Оттирают с кафеля кровь, делают все, чтобы не осталось следов произошедшего. Здесь как в болоте. Ты не знаешь, что там, на дне, но правда зудит, как комариный укус, сочится из губы красными каплями. Ты натягиваешь кофту и вытираешь платком кровь, лишь бы не думать, сколько тел прячется под ровной зеленой пленкой.

Я закрываю глаза.

Прости, Ник, я забыла, за что ты меня любил.

* * *

Лица. Дни. Глупые разговоры. С утра — процедуры. После обеда — Утешитель-психолог, конспектирующий каждую мою фразу. Мы общаемся о глобальном потеплении и пересоленной каше на завтрак. Он редко задает вопросы, я не пытаюсь быть вежливой.

Идиллия.

По вечерам я пересматриваю наши с Киром ролики. И фото, где мы в образе сущностей. Он больше не присылает цветы.

Я стала засиживаться допоздна, только бы не возвращаться в ту ночь. Только бы забыть проклятое «теперь точно». Я не устраиваю истерик. Кожа обросла чешуей. Хоть об стену бейся — мне все равно. Я ничего не чувствую.

Прошлое нагнало меня, но я никак не привыкну к новой роли.

За шесть дней я пару раз столкнулась с Альбой. Из-за случившегося наши взгляды потяжелели килограммов на триста.

С Ольви мы видимся лишь в столовой. Ковыряем вилкой еду. Давимся. Хлопаем друг друга по спине. Но — молчим.

Он любил тебя не за это.

Жаль, что меня вырвали с корнем. «Это» давно мертво.

Я прошу Джона о выписке. Гематом мало, седины — тоже. Пролетела почти неделя. Пора возвращаться и надевать маску. Нет, не защиту от сущностей. Скорее, защиту от себя. Мне нужно успеть к Оскару. Попрощаться.

Альба

Я помню все. До царапин на стенах. До букета криков. До липкой тишины. Со мной плотно сплелись события того вечера.

Это не я. Точно-точно. Я потеряла ту, кем была недавно. Я вырыла ей могилу и пообещала поставить лучший из памятников.

Но она боится. Ей проще выколоть глаза и умереть. Без памятника.

Я провалила самый главный экзамен в жизни. И поэтому… я не буду спасать.

Господи, как же глупо. Как же смешно, черт возьми. Я пыталась простить Шейру, сейчас — не могу примириться с собой. Нет, не так. Я не хочу примиряться с собой. Потому что… я убила его. И мне отвечать.

Все то время, пока заживали гематомы, я искала тропки, ведущие в прошлое, но находила лишь бетонную ограду с колючей проволокой. Я наблюдала, как волосы обретают цвет, и понимала, что не заслуживаю этого.

И теперь, в час ночи, я стою у палаты Шейры. Прислушиваюсь к гудению датчиков и приборов. Я решилась. Спустя почти неделю.

Ей вкололи успокоительное. Надеюсь, она спит, иначе… Нет, нельзя думать о плохом. Толкаю дверь. Погружаюсь во тьму. Лунный свет скользит по полу. Стены пахнут моющими средствами. В углу приютились тапочки.

Крадусь к кровати. Вздрагиваю от каждого звука. Стискиваю прозрачный шарик. Я взяла его среди бракованных, когда мы провожали умерших. Три штуки валялось в урне.

Я сую руку в карман и цепляюсь за колечко ножниц. Наклоняюсь над Шейрой.

Прими мой подарок.

Поддеваю ногтем нить кулона. Подруга что-то бормочет.

Нет, нет, не просыпайся. Не время.

Сжимаю кулаки. Кончики ножниц впиваются в палец.

Шейра переворачивается ко мне лицом. Я снова поддеваю нить и разрезаю ее, а затем — забираю шарик. На кровать кладу флешку с браком.

Ты порвала подвеску, слышишь? Ты ее порвала.

Я выскальзываю в коридор и спешу к себе в палату. Сегодня у меня в планах кое-что еще. Правда, нужно дождаться утра.

Готова, Элла? Я знаю, что готова.

Когда за окном начинает светать, я бегу к Джону. До выписки мне далеко, я до сих пор числюсь Последней. Моя цель — отвоевать пару часов.

Прости меня за нас двоих, подруга. Если сможешь.

Шейра

Я буду свободна в девять, после завтрака. Сегодня утром Джон подписал документы.

По пути в столовую я натыкаюсь на Ольви. Впервые за неделю мы обмениваемся улыбками.

— Меня выписывают.

— Отлично, — передергивает плечами он.

— Давай поговорим. Через часик, — предлагаю я. — Где ты будешь?

— У тренажерки.

Город заботится о нашем здоровье. Теперь во втором блоке занимаются спортом. Нововведение.

— Хорошо, — соглашаюсь я. — Постараюсь быстрее.

Я не уйду, пока не попрощаюсь с тем, кого и правда можно назвать героем. Ольви заслуживает лучшей команды.

Ольви и… Ник.

* * *

Ольви сидит на полу и, катая между ладонями теннисный мячик, пялится в потолок. Кудри спадают на лоб, губы плотно сжаты.

Раньше была хотя бы иллюзия нормальной жизни. Сейчас — мы даже не пытаемся вернуться.

Огромные двери тренажерки закрыты. В коридоре почти никого.

— Привет. — Я опускаясь рядом. — Давно ждешь? Извини, если давно.

— Я тоже задержался на процедурах, — признается он.

— Уже известно, что с тобой?

Ольви фыркает, словно я спросила глупость. Впрочем, так и есть.

— Мое тело, — он стискивает мячик, — не такое уж и мое.

Добро пожаловать в клуб нечаянно ломающих жизни. У нас отличная компания.

— В ту ночь… тебе было плохо из-за этого? — Я прислоняюсь затылком к стене. Не хватает сигарет Рене.