Бойся сбычи мечт

Шаман племени, призывая богов во спасение вождя, случайно призвал мою душу в его тело. Случайно ли? Не знаю, но добили подручные шамана ещё живого Урфа именно в момент призыва к богам.

Сам шаман мне всё это рассказывал много-много раз, пока я не стал понимать его слова. Я молчал, опасаясь напугать окружающих меня индейцев, нескольких женщин и мужчин, постоянно ухаживающих за мной. Они ежедневно переворачивали меня, хотя мне это было невыносимо больно, смазывали моё тело топлёным маслом и скребками собирали с тела грязь. Они массировали мои мышцы на ногах и руках, и моё тело не теряло мышечную массу.

Наконец, я сам стал поднимать глиняный узкогорлый кувшин, подкачивая свои руки и приподнимать ноги, укрепляя пресс и ножную четырёхглавую.

Голова ещё иногда кружилась. Вставал и ходил я аккуратно.

За прошедшие месяцы, а судя по солнцу, стояла середина лета, я разобрался в своих «я», отсеяв зёрна от плевел, понял, что в этом теле я один и возрадовался такому подарку.

Тело имело превосходные формы тридцатилетнего воина индейца сиуа, неиспорченного ездой на лошади, а передвигавшегося только на «своих двоих».

Я потянулся и перевернулся на бок, отталкиваясь правой рукой и вставая на ноги. Тело слушалось великолепно. Это было нормальное человеческое тело, без всяких излишеств и отклонений. Оно, конечно, было слабее тела Урфа, но для меня было привычнее, как и моим прошлым навыкам.

Например, раньше у меня плохо получалось уйти в «перекат», или сделать подъём ножницами. Ноги Урфа были коротковаты и легки, по сравнению с массивным верхом. Ну и всевозможные «па» ногами были бессмысленны по той же причине. Ноги коротки.

Плеснув в лицо воды из глиняного тазика, и протерев глаза, я закрепил вокруг талии перевязь из шкурок соболя и накинул на плечи жилет, связанный мной самолично из тонких полосок кожи обычной прямой вязкой.

Ниток индейцы не знали, так как ни конопля, ни лён, на этой земле не росли, а крапиву они употребляли только как пищу, да и зверья водилось много и всякого. Вот я и нарезал тонких полосок из соболиных шкурок и связал себе жилет. Тонко нарезанные полоски шкуры скручивались и превращались в меховую нить. Сидеть я уже мог давно, а вот ходить недавно. Скучно было, вот я и занялся развитием мелкой моторики.

Жилет состоял из трёх частей: спинки и двух половинок переда, которые я соединил, связав встречным бесшовным способом. Поучилось вполне прилично. Мех был и снаружи и изнутри. Спереди я навязал петли и пуговицы из палочек.

На мои манипуляции внимательно, но испуганно, смотрела моя жена. Шаман отнёсся к моим чудачествам благосклонно и приказал жене учиться вязать.

Вообще-то, со мной постоянно находились люди: и мужчины, и женщины, которые не только ухаживали за мной, но и приглядывали за моим поведением. Когда входил шаман, все шептались, явно обсуждая меня. Но я вёл себя адекватно. Только не разговаривал.

Отдельные услышанные мной слова я пытался произносить, но только на тридцать второй день стал делать это более-менее осмысленно.

Первыми, естественно, мной были поняты и произнесены слова: пить, есть, спать, ну и так далее. Это значительно улучшило настроение окружающих и они стали обращаться ко мне с вопросами, на которые ответы я не имел. Поэтому я долго претворялся немощным. Пока мой разум не разобрался с разумом вождя.

Меня называли Вихо, и я подумал, что это моё имя. Однако оказалось, что это слово означает — главный, или по-нашему — вождь. Жена меня называла то Кохэн, то Лэнса, пока я не понял, что это означает — Быстрое Копьё.

Шамана за глаза называли Охэнзи, то есть — тень. Жену называли — Чувайо, и я пока не знал, что это означает.

Своих детей у нас с женой не было. Не выживали пока. Детей в племени вообще выживало немного. Да и племя, как я посчитал, начав выходить, сейчас составляло всего тридцать восемь больших «вигвамов» и около ста человек разного возраста.

После нападения Урфа племя сократилось на половину, и я продолжал рефлексировать по этому поводу, виня себя в совершённом Урфом избиении. По-другому, то, что сделал Урф, назвать было нельзя.

Представьте себе ворвавшегося в спящее стойбище почти трёхметрового монстра. Я не просто представлял, я помнил, так как сам лично видел. Глазами Лэнса, конечно, но в памяти-то осталось виденное.

После первых криков, Лэнса голый, но с копьём, выскочил из жилища и пытался догнать, поймать чудовище, но гигант скакал по посёлку, как заяц, просто сметая на своём пути вигвамы, разрывая и давя сиу, не разбирая на мужчин, женщин и детей.

Увидев, наконец, голого индейца с копьём, Урф кинулся на него не обращая внимание на оружие в его руках, и недооценил противника, который при сближении всадил копьё в грудь гиганта.

Однако Урф даже не заметил укола. Он ударил правой рукой в грудь, а левым хуком в голову. Так учил его я. Добавив ещё и правым прямым в голову, Урф упал умирать.