Бойся сбычи мечт

— Правильно говоришь. Мудро. Я дам тебе один амулет… Дело в том, — сказал шаман, — что наги шаманов не уплывает к Песчаным Холмам, как наги простых людей, а перемещается шаманом в какой-нибудь предмет. И это очень важно, потому что Ваканка (Вечная Женщина) охотится на них и если поймает, то съедает, выделяя из себя нагийю (ложная душа). Ваканка вселяет нагийю в предметы или людей, которые вредят обычным людям и приводят их души к Ваканке.

А так как шаманы имеют свою силу и способности, то такие предметы: камни, деревья или животные, могут сильно навредить, потому что Ваканка усиливает их силу своей.

Поэтому почти каждый шаман, выбирая путь для души, добровольно направляет свою душу в амулет. Я дам тебе посох, который выведет тебя из подземного вигвама.

— Ты сказал — «почти каждый шаман».

— Есть те, кто направляет свою душу Ваканке, и тогда амулеты из этих душ становятся почти всесильными. Они служат людям, в которых вселились нагийи. Иногда Ваканка делает из них своих шаманов, но это бывает редко.

Шаман с помощью своей силы может освободиться от Ваканки и прожить ещё одну жизнь, а потом отправить душу в амулет или в сторону Песчанных Холмов.

— Эти амулеты, наверное очень сильные?

— Очень. Но так бывает не часто. Сложно обмануть Ваканку, — шаман рассмеялся и продолжил.

— Я почему тебе это рассказываю? То, что твоя душа дважды перешла из тела в тело, говорит о том, что ты сам шаман, а душа твоя ещё не нашла свой путь. Да, я помог тебе войти в тело Кохэна Лэнса, но ты и так бы переселился в другую душу. Я так думаю. Поэтому я предупреждаю тебя о том, что вещи предков могут иметь свои души, а какие они, сразу понять сложно. Будь осторожен. Не раскрывайся им. И посоху не раскрывайся. Думай только о том, что он покажет тебе обратный путь. Возле входа стукнешь по земле рукоятью, и когда обратно пойдёшь, тоже стукнешь рукоятью. Путь тебе и откроется.

— Спасибо, Охэнзи.

Глаза у меня слипались, спина требовала горизонтального положения. Шаман это понял.

— Пойду я, — сказал он.

* * *

В эту ночь мне приснился странный сон. Я шел по песчаным холмам, взбираясь с одного холма на другой. Шел, опираясь на подаренный мне Охэнзи посох. С ним идти было легко. Посох не проваливался в песок, как мои ноги, и я сожалел, что у меня не два посоха, чтобы я мог опираться на них обеими руками, как на лыжные палки.

Я упорно шёл всё выше и выше, но песчаные холмы не заканчивались. Сразу за вершиной одного холма начинался другой и, в конце концов, я остановился, чтобы отдышаться.

Но едва я опёрся на посох обеими руками, я услышал чей-то голос:

— Кто стоит на месте, тот движется назад.

Я оглянулся, но ничего, кроме песка не увидел. Даже сзади, откуда я пришел, виднелись только верхушки песчаных холмов. Зато я почувствовал, как, действительно, скольжу вместе с осыпающимся холмом. Сначала едва заметно, потом чуть быстрее, быстрее.

Я испуганно шагнул вверх раз, другой, и снова, теперь уже несколько торопливо, зашагал к вершине очередного холма.

— Ты кто? — Спросил я устало. — Я хотел только отдохнуть.

— Ты устал идти вверх? Тогда иди вниз. Промежуточного положения нет.

— Ты кто? — Повторил я вопрос.

— Наги, — сказал посох.

— Дух шамана?

— Я не помню, кем я был в твоём мире, и вряд ли я наги одной сущности. Я многолик.

Голос, как я его ощущал, исходил точно из посоха.

— Мне сказали, что наги нашего шамана перешла в посох, который указывает правильный путь.

— Путь? — «Голос» наги показался мне удивлённым. — Показать правильный путь? Всего-то? И ты не побоишься пойти путём, который я тебе укажу? Ты мне поверишь?

— Наги, переместившаяся в посох, принадлежала телу моего деда.

— Принадлежала телу? Это не верно. Тело принадлежит наги, а не наоборот. Не обольщайся смертный.

Теперь в интонациях наги слышались сарказм и высокомерие.

— Я вот вижу, что твоя наги меняет не первое тело. Но ты, наверное, этого не понимаешь.

— Не знаю, сколько моих тел ты видишь? Я вижу их несколько.

Посох замолчал, и я шёл на холм некоторое время в тишине.

— Значит ты — свободный наги? — Спросил меня посох, когда я стал взбираться на очередной холм.

Холмы как-то так переходили один в другой, что я не мог остановиться на вершине предыдущего.

— И ты ощущаешь своё тело? Ты видишь материальный мир?

— Ты, наверное, удивишься, но я даже понимаю, что я сейчас сплю, — сказал я смеясь. — И ты мне снишься.

— Я не понимаю, о чём ты говоришь. Но я понимаю, что ты свободный наги. И очень сильный наги. В тебе сильно светлое начало и ты бы мог свободно уйти к Вакан Усака (светлая восьмёрка). Поэтому ты легко перемещаешься между материальным и не материальным мирами, не опасаясь тёмных сил.

— А ты?

— Во мне много наги, не нашедших свой путь, но не желающих идти в сторону тьмы.

— Так идите к свету.

— Если бы это было так легко, — почти вздохнул посох. — Я же говорю: «не нашедших свой путь».

Мы снова помолчали. Моя усталость куда-то делась. Может быть потому, что я перестал обращать внимание на своё тело, а просто шёл, и пытался почувствовать свою душу.

— А ты говоришь: «укажет правильный путь».