Болотная роща

«Ох, дети. Эти нежные цветы жизни, – Вурдалак приложил руку к груди и изобразил раскаяние, – кому они нужны? Когда мы с Берендеем нуждались в помощи, Леший сказал, что у него теперь новая семья. У меня, знаешь ли, тоже новая семья. Я собираюсь создать ее, и мне неважно, будете ли вы с этим старым дураком живы или нет».

Кикимору задели его слова, но она понимала, что Вурдалак прав. Она была слишком молода и глупа, когда вышла за Лешего, и не могла общаться с его многочисленными братьями, как должно. А Леший и не просил. Теперь же после ссоры с ним Кикимора чувствовала опустошение.

«Я знаю, что мы с супругом заслужили такое отношение. Но ты не можешь уничтожить целый народ из-за нашей глупой ошибки. Прошу, остановись, иначе мне придется…»

«Я тут осознал, что ты почему-то в моей голове. Прочь», – Вурдалак с пренебрежением щелкнул пальцами. Красная искра вспорхнула, как бабочка, и потухла, закрыв для Кикиморы его разум.

2

Тогда она метнулась к сестре. Она с детства обладала даром – единственная могла найти Ягиню даже тогда, когда родители теряли всякую надежду.

Она не могла попасть в голову Яги. Она выгнала сестру еще в прошлый раз. Кикимора размышляла, как достучаться до сестры, и тут у нее созрел план. Она проникла в разум Кощея, посмотрела на Ягиню его глазами.

– Яга, – сказал он, – мне нужна помощь.

– Что-о? – удивилась она.

Кощей наклонился, взял ее за руку. От неожиданности Яга ничего не ответила.

– Вурдалак замышляет что-то недоброе. Он раскапывает землю, что была под твоей избушкой, и поднимает невест из могилы. Ты должна его остановить.

Ягиня прищурилась. Она почувствовала подвох: тон голоса Кощея изменился, его движения стали более плавными, осанка сникла. Яга наклонилась, присмотрелась к омертвевшим глазам царевича.

– Что ты здесь забыла? – ее голос прозвучал угрожающе.

– Ты закрыла свой разум, я не могла попросить тебя о помощи. Сейчас никто в Залесье не сможет справиться с проклятьем, только у тебя есть сила!

– Да что ты? Зачем мне помогать вам, а? Мне и сейчас неплохо живется.

– Умоляю! Мой сын…он…

– Что с ним?

– Он умер!

Ягиня чуть склонила голову и замолчала. Ее глаза ушли в сторону, словно она глубоко задумалась.

– Я слышу его дыхание.

– Что?

– Домовой дышит. Он не умер.

– Но…как?

– Похоже, скоро ты совсем голову потеряешь, сестра. Вылезай из этого дупла и иди к семье. Я не желаю тебе помогать.

– Неужели ты не понимаешь? – Кикимора собралась с духом. – Я не хотела говорить тебе этого, но сейчас не время для ссор и обид. Поэтому…Вурдалак убьет Кощея. Так сказано в лесном пророчестве.

– Ты не можешь этого знать! – Яга подернула плечом, но навострила уши.

– Теперь я – сердце Великого Дуба. Скоро я исчезну из мира живых и стану бесплотным духом. Все, о чем я прошу тебя, спасти моих любимых и всех, кого еще можно спасти. Кому-то предначертано умереть, и мы ничего не сможем с этим поделать.

– Погоди-ка, – Яга поскребла подбородок острым когтем, – если есть лесное пророчество, в нем должно быть сказано больше об Избранной. Что там сказано про нее? Как может Вурдалак убить Кощея, если Кощея убить невозможно?

– Об Избранной здесь не сказано ничего, – сказала Кикимора, – в пророчестве упоминается кое-кто другой.

– Кому тогда суждено спасти Залесье?

– Тебе, сестра моя.

3

Ягиня замирает. Слова сестры пробуждают в ней зловещий хохот.

– Я и не думала, что ты преподнесешь мне такой подарок, сестричка! Столько лет ожидания не могли пройти даром! – она смотрит на черную руку и машет ей перед глазами Кощея. – Видишь? Это – часть моей ноши. Я отобрала силы у Мары, чтобы вернуть Кощея из мертвых. Богиня оказалась милосердна ко мне – наградила лишь этой язвенной рукой. Теперь я понимаю, почему она не убила меня, хоть я никогда и не боялась смерти.

Кикимора радуется своей победе. Она сжимает руку сестры и улыбается. Ягиня отстраняется и смотрит на Кощея.

«Вот бы он всегда мне так улыбался», – думает она, ее радость исчезает, уступая место раздражению.

– Ладно. Я поняла. Попробую что-нибудь сделать, но сгинь из моего царевича!

– Я люблю тебя, – говорит Кикимора.

Ягиня не отвечает. Взмахом руки она выбивает сестру из сознания Кощея.

– Вот еще, будет мне тут на жалость давить, – ворчит Яга, глядя на царевича, приходящего в себя.

– Что произошло? – спрашивает он.

– Ничего, мой милый царевич. Ты уснул на мгновение, но теперь все прекрасно, – она гладит его по щеке.

Яга выглядывает в окно: рассвет едва брезжит, тихо поют птицы, ветер тревожно качает верхушки деревьев.

– Кощей, – зовет она, – мы можем все исправить. Я спасу Залесье, верну тебе сердце, и ты полюбишь меня, позабыв о своей девчонке. Это возможно? Я знаю, что возможно.

– Разум говорит мне, что сердцу не прикажешь, – отвечает царевич, – но ради Залесья я готов попробовать.

– Я знала, что ты не откажешь мне в просьбе, – Кощей видит на лице ведьмы искреннюю скромную улыбку. Он не видел ее такой уже давно. При их первой встрече она едва осмеливалась поднять на него глаза, что-то лепетала себе под нос, но не стеснялась угостить его приготовленными яствами и настойками.