Большая гонка. Драма на миллион. Легендарная история о том, как еврейский гонщик, американская наследница и французское авто посрамили гитлеровских а

Рене пришел в полный восторг. Ему так давно хотелось погоняться в Америке, но в прошлом сезоне уход из Alfa Romeo его этой надежды лишил[612]. Зато теперь все на мази.[613]

С возвращением Люси все внимание было переключено на подготовку к сезону-1938, которая день ото дня шла все интенсивнее. Публика питала к пересмотренной формуле повышенный интерес. «С нетерпением ждем скорого возвращения осененных пальмовыми ветвями благостных дней, когда мы сможем воочию увидеть целый выводок новых автомобилей Гран-при, слухи о которых столь вальяжно гуляют задолго до дня старта гонки», – живописал перспективы предстоящего сезона Motorsport.[614]

На французской стороне все внешне шло к тому, что Луи Широн снова будет выступать за Talbot, благо у Тони Лаго якобы почти готова машина новой формулы с трехлитровым мотором V16 с наддувом. Вимилль наверняка вернется в Bugatti. Фирма из Мольсхайма всю осень пыталась (тщетно) превзойти на Монлери результат, показанный Рене в гонке за «миллионом». Что до сезона-1938, то Бугатти продолжали темнить насчет того, собираются они доводить до ума ломкую, как показал опыт Монлери, машину или готовят принципиально новую по конструкции.[615]

Итальянские фирмы Alfa Romeo и Maserati, пресытившись мучительными поражениями, также твердо вознамерились вернуть своим гонщикам места на пьедесталах. В марте 1937 года Alfa Romeo выкупила у Энцо Феррари подразделение, выпускающее гоночные автомобили, оставив за ним, правда, общее руководство командой. Но даже с таким асом как Нуволари в составе конюшня Ferrari в прошедшем сезоне за пределами Италии не показала практически ничего.

На предстоящий сезон Alfa Romeo наняли нового главу гоночного подразделения – Вифредо Рикарта, который уволил Витторио Яно с должности главного конструктора, – а Энцо Феррари был, по сути, отставлен от дел и низведен до ранга свадебного генерала, хотя и с норовом.

Тацио Нуволари в команде, переименованной из Ferrari в Alfa Corse, остался скорее в результате политического давления, нежели по доброй воле, поскольку его всячески заманивали к себе немцы из Auto Union. Самому «Летучему мантуанцу» этот патриотизм по принуждению давно был поперек горла, особенно в свете того, что и новая формульная машина Alfa Romeo Tipo 308 представляла собой, по большому счету, банальную подгонку прошлогодней Alfa Romeo 8C под требования новой формулы. Один критик по этому поводу заметил: «Гляжу и вижу, что кое-кто у нас большой мастер рытья в старых чертежах и снятия с пыльных полок допотопных двигателей».[616]

Что до Мазерати, то братья продали свой завод по производству серийных автомобилей и всецело сосредоточились на гоночном проекте, собираясь водрузить на новое узкое и длинное шасси банально удвоенную версию удачного прошлогоднего 1,5-литрового четырехцилиндрового мотора от своей voiturette[617]. В числе гонщиков братья собирались заявить в том числе и Акилле Варци, закрыв глаза на его уже вполне очевидное пристрастие к морфию[618].

Даже британцы изъявляли готовность принять участие в гонках предстоящего сезона. Их производитель гоночных автомобилей English Racing Automobiles (ERA) уже презентовал очень даже динамичную двухлитровую машину с наддувом. Впрочем, до реальной заявки гонщиков дело у них так и не дошло.[619]

Основное внимание, конечно же, снова было приковано к немцам. Лидером Auto Union оставался Роземайер, а вот машину там перестроили капитально, разместив трехлитровый с наддувом двигатель V12 посередине шасси, а не сзади. Mercedes же, по предварительным слухам, пока что занимался стендовыми испытаниями нового двигателя такой же конфигурации, планируя поставить его на прежнее, блестяще зарекомендовавшее себя шасси образца 1937 года. «Исходя из прошлого опыта, – писали в Autocar, озвучивая, по сути, мнение и прогноз большинства, – германские машины, вероятно, снова окажутся вне конкуренции».[620]

В декабре 1937 года мсье Шарль прибыл из Парижа в Реймс на созванную AIACR предрождественскую встречу делегатов от автопроизводителей, намеренных заявиться для участия в серии Гран-при на предстоящий сезон. Встреча эта прошла на самом высоком уровне – с участием Нойбауэра, Фейерайсена, Костантини, Бугатти, Лаго, Мазерати и всех прочих фактических владельцев и/или глав команд. За пышной трапезой под сводами винных подвалов производителя шампанского Louis Roederer, они согласовали и утвердили окончательное расписание гонок на сезон 1938 года.