Большая гонка. Драма на миллион. Легендарная история о том, как еврейский гонщик, американская наследница и французское авто посрамили гитлеровских а

После этого он рвал в клочья траву, срезая острые углы через газоны, и сметал бортами соломенные тюки ограждений, наверстывая упущенные драгоценные секунды, раз за разом проходил повороты самым рискованным боковым дрифтом, а о тормозах, казалось, действительно, вовсе забыл. Итальянский журналист Джованни Лурани описывал его вождение в тот день как «вдохновенное, бесстрашное, бесподобное». За три круга до финиша Нуволари шел вторым, но отставал от лидировавшего фон Браухича почти на минуту – непреодолимый отрыв, как всем казалось. На двадцатом круге Тацио отыграл, зубами выгрыз одиннадцать секунд, но на следующем и предпоследнем, увы, – всего четыре. Однако столь сильна была энергетика этого его «беспардонного танца смерти», писал Лурани, что Браухич счел за благо не останавливаться на замену изношенной резины, и теперь Нуволари пришпоривал свою загнанную Alfa Romeo. Все ближе, ближе… совсем близко.[309]

Громкоговорители оповещали зрителей о ходе гонке на дальнем от автодрома участке Северной петли. В подковообразном повороте «Карусель» первым был еще фон Браухич. «Вплотную за ним идет Нуволари», – сообщил комментатор. А за десять километров до финиша наступила развязка: задняя шина у самонадеянного немецкого гонщика разлетелась лоскутами, и по автодрому объявили: «Нуволари его обошел!» – и почти 400 000 немецких болельщиков погрузились в недоуменное и угрюмое молчание. А через три минуты под клетчатым флагом промчался итальянский победитель гонки.[310]

Корпсфюрер Хюнлайн скомкал и вышвырнул из своего гнезда на крыше судейской заготовку хвалебной речи во славу очередной победы нацистского автоспорта. Все там были настолько уверены в триумфе Германии на домашнем Гран-при, что персонал Нюрбургринга вынужден был задержать начало церемонии награждения, поскольку никто не озаботился загодя запасись флагом Италии для поднятия над подиумом[311]. Немецкие газеты, естественно, списали поражение на «невезение»,[312] но горькой правды это не отменяло, и все все поняли правильно. Как писали в одной британской передовице, Нуволари наглядно продемонстрировал «еще раз, что победу приносит сила человеческого характера, а не машина».[313]

Победа старшего товарища стала важнейшим уроком для Рене, усвоившего отныне, что и ему ничто не мешает вернуться на прежний, высший уровень, – был бы должный настрой. Да и ура-патриотическим шоу в германском исполнении он пресытился настолько, что ему теперь очень хотелось и самому подпортить немцам настроение.

Той осенью Люси Шелл обкатывала свою блестящую, с иголочки Delahaye в окрестностях Брюнуа. Этот элегантный городок километрах в тридцати к юго-востоку от Парижа расположен на территории бывших королевских охотничьих угодий среди поросших лесами холмов. С начала XVIII века эти места облюбовали богатейшие столичные семьи, и возведенные ими особняки являли собой вычурные произведения монументального зодчества, призванные увековечить память об их успехах и/или знатном происхождении. Самые пышные усадьбы выстроились вдоль улицы Долинной над рекой Йер. На одной из них – № 26 “La Rairie” – и обосновалась Люси со своей семьей.

Сам факт появления у Люси новой машины никого там не мог удивить, – как и то, что ездит она с ураганной скоростью. Однако двухместный спортивный седан с откидным верхом поразил и многое повидавших обитателей Брюнуа. Это был пригнанный прямо с завода первый экземпляр Delahaye 135 – машины особенной во всех отношениях[314].

Под изящными изгибами кузова работы все того же carrossier Жозефа Фигони, который построил по-футуристически обтекаемый фюзеляж чуда аэродинамики, побившего на Монлери все рекорды скоростной дальности, прятался настоящий тигр, а не двигатель. Жан Франсуа довел до логического завершения свою моторостроительную разработку, позволившую Люси не раз вознестись на первые места за минувшие полтора года и занять третье место в Ралли Монте-Карло 1935 года. Новая версия этого двигателя объемом 3,5 литра, не уступая прежней в надежности, развивала значительно большую мощность. Не менее важно и то, что разместил этот мотор Франсуа на значительно усовершенствованном шасси с удлиненной колесной базой и более низкой посадкой. Кардинально усовершенствовал он и подвеску.[315]

Еще до завершения Франсуа работы над новым проектом Люси снова навестила Вайффенбаха в его заводской конторе и разместила заказ на дюжину Delahaye 135 для себя и своих друзей. «Извольте, мсье Шарль. Мой заказ покроет вам затраты на постройку еще и пары штук для себя и своей команды, если надумаете. А теперь не будете ли Вы так любезны попросить Франсуа как следует для нас постараться?» – В знак признательности Вайффенбах распорядился, чтобы первую же готовую 135-ую доставили Люси Шелл. И машина не обманула ее ожиданий: по сравнению с некоторыми тарантасами, на которых ей доводилось гоняться за свою карьеру, Delahaye 135 являла собою настоящее чудо сбалансированности и плавности хода как на прямых, так и в поворотах.[316]