Большая игра, 1856–1907: мифы и реалии российско-британских отношений в Центральной и Восточной Азии

Согласно цинским историческим хроникам, антиправительственные выступления под исламскими лозунгами происходили там с завидной регулярностью. Только в первой половине XIX в. на территории Восточного Туркестана было зарегистрировано четыре крупных восстания местного населения. Кроме того, проникновение туда отрядов тайпинов в 1862 г. спровоцировало очередной конфликт между влиятельными тюркскими и ханьскими кланами[459]. Вскоре он вылился в восстание уйгуров, дунган и других мусульман против цинских властей. Его участники вырезали китайские семьи, вынудив избежавшее этой участи немусульманское население спешно покинуть мятежную провинцию[460]. Вот как Милютин в одном из посланий Горчакову характеризовал последствия этих погромов для ситуации на границах Русского Туркестана: «Занятие дунганами Кульджи и Чугучака (в 1866 г. — Е.С.), как известно Министерству иностранных дел, поставило всю пограничную с Китаем часть Семипалатинской области в весьма невыгодное положение. Полная неурядица, господствующая ныне в Тарбагатайской и Илийской провинциях, составляет постоянную приманку для наших киргизов, которые пользуются всяким удобным случаем, чтобы перейти границу и принять участие в грабежах дунганей, вызывая тем возмездие… и вторжения китайских киргизов, присоединив к тому набеги дунганей, постоянные переходы к нам ищущих спасения китайских подданных, общее напряженное состояние всего пограничного населения… При этом есть основание опасаться, что дунгане, одушевленные, как известно, сильнейшим мусульманским фанатизмом, оправившись от своей борьбы с китайцами, могут сделаться опасными для нашего господства в степи, что подтверждается нападением, которые они решались делать не только на наших киргизов, но и на наши отряды»[461].

Навстречу беженцам, спасавшимся от от восставших мусульман, двигались те люди, которые отказались подчиниться царским властям в покоренных ханствах. Часть из них направилась в Восточный Туркестан, где постепенно на авансцену выдвинулся некто Якуб-бек, происходивший из состоятельного таджикского рода и служивший на протяжении двух десятилетий в качестве военного командира различным правителям Центральной Азии[462]. Дело в том, что с ослаблением цинской власти на территории Восточного Туркестана возникли семь небольших княжеств вокруг укрепленных городских центров. Именно тогда и наступило благоприятное время для авантюристов вроде Якуб-бека, не боявшихся рисковать жизнью. Оставив своего бывшего патрона — хана Коканда, силы которого были разгромлены русскими, этот не лишенный военных и административных способностей, хотя и жестокий военачальник захватил власть в одном из таких княжеств в 1867 г., а затем постепенно подчинил своему влиянию остальные государственные образования, «экспортируя исламскую революцию» даже в собственно китайские провинции Шаньси и Ганьсу. К 1870 г. Якуб-беку удалось очистить от цинских войск и администрации практически весь Восточный Туркестан и прекратить междоусобные распри местной знати, а в конце 1873 г. объединить вассальные территории в эмират Йеттишар, или Страну семи городов[463]. «Его правление было теократическим, а структура созданного им государства напоминала политический режим раннего халифата. Строгое следование принципам Корана было обязательным (для населения. — Е.С.)», — констатировал британский историк[464].

Следует иметь в виду, что еще в октябре 1864 г. российские и цинские представители подписали так называемый Чугучакский протокол, который в развитии Пекинского договора 1860 г. фиксировал рубежи двух империй в Центральной Азии и регулировал их приграничную торговлю[465]. Как писал А. Вамбери в одной из работ, «все же нельзя забывать о том, что вопрос заключается не в обладании тысячью квадратных миль или несколькими миллионами жителей, а скорее в возрождении великого древнего торгового пути из внутреннего Китая на запад, который процветал до конца средних веков, и превращении его в могучий и плодотворный канал, несущий благословение и изобилие огромному телу Российской империи»[466].