Большая игра, 1856–1907: мифы и реалии российско-британских отношений в Центральной и Восточной Азии

Соображения дипломатических представителей и военных экспертов о закулисных маневрах англичан находили подтверждение в информации об уже упоминавшихся поездках членов Королевского географического общества (КГО) и визитах политических представителей различного уровня из Индии в Йеттишар. Примером первого рода стала миссия 1869 года в Кашгарию Роберта Шоу, которого интересовала возможность расширения торговли со Страной семи городов[471]. «Он (Якуб-бек. — Е.С.) надеется, что королева разрешит ему «погреться в лучах ее славы», — писал этот путешественник вскоре после своего возвращения, — и ему бы хотелось поддерживать добрые отношения с англичанами, потому что он окружен врагами и завистливыми соперниками… Он называет русских и гениями, и злодеями»[472]. Почти одновременно с Шоу другой исследователь Джордж Хэйуорд, переодетый пуштуном, тайно пересек границу Йеттишара для топографического изучения территории этого государства. За свои труды по исследованию Западных Гималаев он был награжден золотой медалью КТО[473]. Наконец, Роберт Мичелл, офицер Политического департамента индийского правительства, составил аналитический обзор ситуации в Восточном Туркестане, уделив главное внимание антицинскому восстанию и утверждению Якуб-бека в качестве независимого правителя. Мичелл рекомендовал министерству по делам Индии направить специального посланника в Кашгарию с целью основательного зондажа дальнейших намерений властителя Йеттишара[474].

Этот меморандум, во многом основанный на информации, собранной ранее британскими путешественниками и секретными агентами, открыл возможность для официального визита туда сэра Т. Форсайта, речь о котором уже шла ранее. В отличите от Шоу и Хэйуорда его поездка была официально санкционирована министерством по делам Индии и вице-королем лордом Майо[475]. По словам старейшин и влиятельных купцов, с которыми Форсайт встретился в Ладакхе (Кашмир) перед отъездом в Кашгарию, Якуб-бек не скрывал-де стремления всячески поощрять торговлю с британскими подданными. Но в то же время правитель Йеттишара серьезно опасался наступления русских под предлогом оказания военной поддержки империи Цин для реставрации ее власти. Известные прецеденты вторжения казаков на территорию Кашгарии в 1859 и особенно в 1867 гг., когда царские эмиссары предлагали Якуб-беку установить прямое сообщение через перевалы Тянь-Шаня между Верным в Семипалатинской области и г. Кашгар, вызывали тревогу правителя, объявившего себя вскоре эмиром с согласия турецкого султана. Но еще более важным являлось то, что русские, по мнению Якуб-бека, были осведомлены о его плане добиться признания державами «буферного» статуса его владений по примеру Афганистана[476].

Чтобы избежать предлога для вмешательства русских в дела Йеттишара, Форсайт должен был согласно полученным им инструкциям убедить новоявленного эмира занять более осторожную позицию по отношению к России[477]. И хотя английский представитель опустил этот эпизод в своем отчете для лондонского Кабинета, российские агенты информировали Петербург о батарее горной артиллерии и 10 тыс. винтовок, которые Форсайт предложил доставить владыке Кашгарии в качестве дара индийского правительства[478].

В то же время почти все российские эмиссары, прибывавшие ко двору Якуб-бека, будь это капитан Рейналь в 1868 и 1875 гг., капитан Каульбарс в 1872 г. или капитан Куропаткин двумя годами позже, предпринимали попытки не допустить консолидации его государства на границах Русского Туркестана. Несмотря на то, что посланники эмира, которых он периодически направлял с визитами вежливости в Петербург на протяжении 1869–1873 гг., убеждали Александра II в стремлении их повелителя поддерживать дружественные отношения с великой Российской империей, царское правительство проявляло понятную сдержанность[479]. Таким образом, у современников создавалось впечатление, что официальный Петербург просто использует Якуб-бека как «пешку» на «шахматной доске» Большой Игры для того, чтобы заставить как китайцев, так и англичан смириться с усилением постоянного присутствия русских в этой части Азии. Кроме того, для России было крайне важно ограничить влияние Османской империи на Якуб-бека, поскольку султан специальным указом взял Йеттишар под свое покровительство и даже послал туда нескольких военных инструкторов для обучения армии новоявленного эмира[480].