Большая Книга. Том 1. Имперский сирота

На следующий день соревнования у юношей и девушек проходили в разных залах в разных концах города. Яс занял «серебро», правда, в команде, что же касается Кайре, то она умудрилась занять призовое третье место в индивидуальном зачете. Но из гостиницы их сборная выписалась еще утром, потому что вечером у них уже был поезд до Таллинна. Поэтому в гостиницу Кайре после соревнований вернуться не могла при всем желании – их команду посадили на автобус и увезли на вокзал прямо из спортивного зала. В автобус она заходила последней, все высматривая кого-то, пока тренер не попросил ее поторопиться. Он понимал, что она ждет какого-то парня, не первый день тренировал девичью сборную. Но также он понимал, что нужно ехать – и так уже пять минут все ждали только Кайре, стоявшую перед дверью в автобус. Вчерашней улыбки на ее губах уже не было – вместо нее в уголках глаз появилась пара слезинок. Скорее всего, от ветра, который после обеда разгулялся не на шутку. Кайре зашла, дверь закрылась, автобус тронулся.

В Алма-Ату в этот раз летели не через Москву, а через Ригу, до которой из Даугавпилса ходили электрички каждый час. В поезде у Яса все не шла из головы эта эстонская девчонка. Ему все хотелось ее как-то назвать, не слишком грубо, чтобы не обидеть, но и ни в коем случае не нежно, разумеется. Вертихвостка? Какое-то старомодное слово, откуда он его выкопал? Но не шалава. Почему? Точно не шалава, хотя любой другой после того, что случилось он прилепил бы это слово на лоб, не раздумывая. Почему для этой эстонской девочки у него другие правила? Сидеть в полной темноте к нему так близко, что своим локтем он чувствовал тепло ее локтя… рассказывать так увлеченно об этих фосфоритах… да не важно вообще, о чем. Даже в темноте он видел ее светло-голубые глаза и этот нежный пушок над губой из-за света фонарей за окном… Только-только начинавшую оформляться маленькую грудь под тонкой водолазкой. Он видел ее всю, с ног до головы даже и без фонаря, в полной темноте, потому что знал, как она выглядит. Непонятно, как это возможно, но это так. И она – разве он мог ошибаться? – тоже чувствовала его в темноте… И через буквально полчаса завалиться в кровать с Полянским, отдать ему свои губы… это выше его понимания. Да черт с ней! Почему после Полянского он должен забивать ей свою голову еще и сейчас?

– Яс, ты всю дорогу о чем-то думаешь, – потряс его за плечо Поторока. Давай вставай, собирай вещи, через пять минут прибываем. Ты из-за девчонки этой расстроился? Как ее? Кайра?

– Кайрэ. А ты откуда знаешь?

– Я видел, как ты на нее смотрел, когда она уходила. И какой стал, когда Полянский за ней побежал. Ты что думаешь, вокруг тебя слепые что ли? – И Ромка, с удовольствием наблюдая за стремительным изменением цвета лица Яса, рассмеялся. Яс вернулся назад из раздумий – в купе, кроме них, уже никого не было. Поторока-старший и Ленька вышли в коридор со своими бандурами, разговор был наедине.

– Я идиот, знаю – грустно ответил Яс. – Я и не спорю. Но как она могла сосаться с Ленькой сразу же после того, как мы с ней сидели вместе, смотрели на снег за окном… и она мне рассказывала про… не важно, про что. Как?

У Яса перехватило дыхание, на глаза навернулись слезы. Чуть-чуть дал слабину, теперь получай. Он понял, что скрыть слезы уже не удастся, Поторока их видит, и от этого новая волна обиды выплеснулась из глаз совсем обильно, а горло издало громкий всхлип. Как баба, блин.

– Да ладно тебе, прекрати, нашел из-за чего расстраиваться, – удивленно и непонимающе ответил Поторока.

– Не обращай внимания и не рассказывай никому, хорошо? Распустил нюни. Не понимаю, что со мной.

– Не бойся. Но ты это… завязывай. Тем более, что не из-за чего. Она же Полянского вчера отшила. Он все напиздел.

Яс из красного стал белым.

– А ты откуда знаешь? –не дыша и не мигая он смотрел теперь на Ромку.

– Откуда, откуда. От верблюда. Она мне сама сказала. Утром вчера, перед завтраком. Ты позже подошел, они уже уехали все на соревнования.

– Так что же ты молчал все это время? Блин, ты… спазм в горле. И опять глаза наполнились слезами до краев, и, чтобы сдерживать их в берегах, Яс совсем перестал моргать.

– Да, слушай! Когда мне было? На соревнованиях не до этого же! Я и не знал вообще-то, что для тебя это так важно. Я только сейчас понял, что ты в нее втюрился по полной. Сам же вчера говорил, что она тебе по барабану.

– Что она тебе сказала? Точно только?

– Ну она сказала, чтобы ты ее нашел на соревнованиях, потому что в гостиницу они больше не вернутся. Что она хочет тебе что-то сказать. А! Вспомнил! Мы же в разные залы потом поехали, а как бы ты к ней подошел? Вот я и забыл про это. Ладно, хватит болтать, пошли, приехали – и Ромка, подхватив свою бандуру, вышел из купе в коридор.