Большая Книга. Том 1. Имперский сирота

А сегодня меня чуть не обручили с Шишкиной прямо на уроке. Когда я пишу «Шишкина», у меня внутри возникает очень противоречивый коктейль. Не тот коктейль, о котором вы могли бы подумать, прочитав о помолвке, о нет. Это коктейль зоопарка, цирка и психиатрической клиники. Да-да. Ибо наша Наталья Шишкина похожа на медведицу, превращенную какой-то сумасшедшей феей в человека: она косолапит, косит, и у нее совершенно отсутствует талия. Косенькие глазки ее – две темных бусинки на широком лице. А если прибавить к этому большой рот, тонкие губы, низкий лоб и жидкие волосы, то вот как раз получится портрет моей «невесты». Кстати, волосы она красит хной и сплетает в тугой жидкий крысиный хвост. А еще у нее отсутствует чувство юмора, а у меня вчера его наоборот, было хоть отбавляй. Весна, прекрасное настроение, большая перемена как раз.

И я подхожу к Шишкиной, беру тетрадь с ее парты, стелю ее на пол, чтобы не испачкать брюки и встаю перед ней на одно колено.

– Наталья, – говорю ей. – Горячо любимая мною Наталья! Нет больше ни желания, ни сил скрывать мои к тебе чувства! Да и зачем? Через несколько недель мы закончим школу, сдадим выпускные экзамены. И сможем, наконец, связать наши жизни священными узами брака. И не разлучаться уже никогда до самой смерти. Будь моей женой!

Краем глаза я видел, как собравшиеся вокруг пацаны с девчонками изо всех сил сдерживаются, чтобы не расхохотаться. Шишкина сидела, потупив глаза, быстро-быстро открывала и закрывала свой пенал и перебирала предметы, лежащие на ее парте. Она внимательно слушала, не перебивала и не останавливала меня, а когда я закончил эту торжественную речь, посмотрела мне в глаза и улыбнулась так, как будто мы с ней любим друг друга с первого класса, и вот она, наконец дождалась от меня предложения. Жаль, прозвенел звонок, и началась алгебра, по которой наша классная Тамара Васильевна ставит мне всегда четверки. Она знает, что я собираюсь в мед и не портит мне тройками аттестат, а я взамен не порчу ей настроение своими выходками. Так что все об этой шутке, которой, чтобы стать удачной, не хватило каких-то пары минут, к следующей перемене забыли.

Все, да не все. Наташка, как оказалось, запомнила и сегодня приперла в школу свою маму, тоже немного прибабахнутую, кстати сказать. Вы меня спросите, для чего? – Правильно, знакомиться с будущим зятем! Представляете? Ее мама заходит после третьего урока в класс и у всех на глазах говорит: «А где мой будущий зять? Мне Наташа вчера все о вас рассказала. Ну, давай знакомиться!» А свалить-то и некуда из этой палаты номер 6. Только мне и оставалось, что краснеть и мычать что-то нечленораздельное, хорошо, звонок прозвенел скоро. Зато теперь я знаю, что чувствует молодой человек, которого волокут жениться против его воли на страшной невесте. По-моему, картина такая есть, «Неравный брак» называется, где дряхлый старик облизывается перед алтарем на перси своей молодки «из простых» румяные.

Все это, конечно, весело должно быть. А почему-то, наоборот, совесть теперь меня гложет. И эту дуру Шишкину жалко – что она за чистую монету весь вчерашний балаган приняла. Жалко не потому, что я чересчур уж издевался над бедной девушкой (все было вполне в рамках здорового юмора), а потому что – ну кому она такая нужна? Вряд ли вообще ей замужество светит, так и будет одна всю жизнь. Ладно, в общем, кому было по-настоящему весело, так это одноклассникам смотреть то на мою красную от смущения физиономию, которая еще вчера корчилась так иронично и самоуверенно, то на счастливые Наташкину и ее мамы. Театр абсурда, конечно, полный. Хорошие у нас последние денечки, грех жаловаться.

18. 05. 1990 Алма-Ата

Вот и подходит к концу школа, а вместе с ним – и детство. Следующая неделя – заключительная, потом экзамены, последний звонок и все! Никогда не забуду я, как мы в 55-й в первом классе затыкали камнями ходы от земляных пчел на заднем дворе и пончики по 6 копеек в столовке. Как мы с Ракитой тогда же впервые в моей жизни дрались до первой крови. Как в третьем классе мне снилась Наташка Кирильченко и ее шов на толстых колготках под задранной юбкой. Как в пятом носили портфель Черняевой. Как уже в новой, 128-й школе, Андрюха Топоров на спор спрыгнул прямо в грязь в новом костюме со второго этажа, а я ему сказал, ок, ты выиграл (а спорили мы на щелбан)… Как я пел, встав на парту «Несе Галя воду» со всей дури на литре…

Теперь я понимаю, почему взрослые с такой теплотой и ностальгией вспоминают школьные годы. Но мы-то пока еще не совсем взрослые? У нас-то куколка умерла, а бабочка воскресла! Только небо, только ветер, только радость впереди. Теперь можно будет во сколько хочешь приходить домой и курить, хотя, нет, при маме все равно неудобно. Курить я брошу в 2000 году, когда мне будет 27 лет, я уже посчитал.

22. 05. 1990 Алма-Ата