Большая Охота Сумрака (СИ)

— Поднимись и скройся с глаз! — рыкнул Гнев, отходя и передавая пропитавшееся кровью орудие одному из Помощников. — И все с глаз моих! — а этот окрик уже был адресован клану. Дважды повторять не пришлось — зал опустел через минуту. Но наказанный самец, будто бы не услышал слов Гнева, продолжая в ступоре сидеть у колонны. Не ушел и Кошмар. Боясь в присутствии Вожака приближаться к товарищу, он, тем не менее угрюмо задержался у дверей, явно ожидая, когда лидер со своей свитой уйдет. Гнев только фыркнул и быстро покинул зал, видимо, отправившись к себе. Помощники вышли следом. На Кошмара никто из них внимания обращать не стал.

Как только их шаги стихли, младший сразу бросился к напарнику. Миллион мыслей теснился в его голове в тот момент. Как помочь сейчас? Что делать потом? Неужели, для Сумрака все кончено? И что он станет без него делать? Как, в конце концов, вообще могло произойти то, что произошло?..

— Эй, дружище, ты… как? Слышишь меня? — Кошмар неловко протянул к собрату руки, желая оказать помощь, но в последний момент так и не решился притронуться. Он опустился на корточки и заглянул в искаженное болью и застывшее, как маска лицо Сумрака. Тот смотрел перед собой, не моргая, поджав, словно бы сведенные судорогой жвала.

— Сможешь встать? — следующий вопрос будто бы вернул воина к реальности. Сумрак медленно повернул голову и уставился на Кошмара каким-то пугающим, мертвящим взором.

— Обопрись на меня, — предложил Кошмар и пододвинулся, собираясь подставить напарнику плечо, но тот неожиданно оскалился и грубо оттолкнул участливого сородича. С протяжным звуком, Сумрак ухватился за колонну и с трудом поднялся на ноги. Шатаясь, он добрел до кучи своей амуниции, скованно наклонившись, подобрал набедренную повязку и накинул ее. Через ткань тут же повсюду проступила кровь. Кошмар вновь оказался рядом и сочувственно поглядел на страдальца, но больше ничего не сказал. Сын Грозы так же в молчании повернулся и двинулся прочь.

У самого отсека, Кошмар опять не выдержал.

— Ты куда? — вопросил он. — Иди давай к медику!

— Иди к черту! — внезапно огрызнулся напарник, резко обернувшись и чуть не потеряв равновесие.

— Ну, давай, хоть я помогу обработать… — сохраняя выдержку, предложил Кошмар. Сейчас он глядел на нелепые попытки бедняги отпереть дверь и понимал, что Сумрак себя просто не контролирует.

— Уходи! Не лезь ко мне! — рявкнул старший самец в ответ и неуклюже ввалился внутрь отсека, наконец, справившись с замком.

— Да я помочь хочу! — запротестовал младший, входя следом.

— Ты вел себя глупо! И сейчас продолжаешь! — бросил Сумрак через плечо, на ходу срывая с себя окровавленное одеяние и ковыляя к ложу.

— Послушай, это еще можно оспорить…

Старший самец в ответ лишь шумно вздохнул и обессиленно опустился на койку, стараясь не задевать рубцов.

— Ты только скажи, это правда или нет? — не унимался напарник. Сумрак лишь молча уткнулся жвалами в покрывало.

Осознав, что разговаривать с ним сейчас бесполезно, Кошмар отошел, устало опустился не колченогий стул и принялся ждать. Спустя некоторое время, убедившись, что покидать отсек, не дождавшись ответа, Кошмар не намерен, Сумрак сдался и все-таки соизволил отреагировать. Он медленно повернул к товарищу голову и проговорил:

— Я ведь рассказывал тебе свою историю. Рассказывал, зачем мне нужно на «Остров»… Я сам был глупцом, когда считал, что смогу пройти это испытание и наконец стать достойным ее… Верхом наивности оказалось полагать, что Желанная так все это оставит. Да, ее обвинения лживы, но они больше похожи на правду, чем сама правда… Это Великая Мать, влияние ее огромно, и, если она захотела меня уничтожить, то у меня нет шансов. Для меня все кончено, друг. Прости, придется тебе как-то самому Большую Охоту вытягивать…

От этих слов Кошмар пригорюнился, пробормотав:

— Я ж говорил: от баб все зло…

Сумрак невесело усмехнулся, слабо шевельнув максиллами. Потом они долго молчали. Но вдруг Кошмарик изменился в лице, видимо, от какой-то неожиданно посетившей его мысли. Он встрепенулся и проворно подскочил к собрату.

— Точно! — воскликнул он, опираясь на край ложа и наклоняясь к Сумраку. — Твоя старшая самка! Ты сказал, она глава Совета?

Сумрак непонимающе приподнялся, невольно растревожив спину и оттого болезненно поморщившись.

— Ты можешь с ней связаться? Разве у нее нет необходимого влияния? Разве, она не сможет дать Гневу опровержение? — и он радостно замер, ожидая, что напарник сейчас воспрянет духом от этой блестящей идеи. Но Сумрак тоже застыл, очевидно, переваривая услышанное… А затем внезапно рванулся вперед, ревя от боли, и схватил Кошмара за горло дрожащей, но по-прежнему крепкой рукой, с силой притянув к себе.

— Никогда, слышишь, никогда, — прошипел сын Грозы, приблизив свои жвала к самым глазам напарника, — самки не будут нести за меня ответственность!