Больше чем счастье. Японская философия благополучия

Ямакусе называет это сукоси ма о оитэ – «сделай паузу». «Японцы любят делать паузы даже в процессе обычного общения и просто посидеть, помолчать», – пишет он. В эти «периоды тишины» часто постигается то, что нельзя увидеть или услышать. Ямакусе описывает внутреннюю силу ки, или «невидимой энергии», и отношение ки к сакки, или «предчувствию опасности». Во время молчания люди обмениваются этой невидимой энергией. «Она настолько мощная, что человек может передать свое сообщение без слов, – пишет Ямакусе. – Это звучит как нечто из области фантастики, но… Японцы предпочитают выражать свои чувства невербальными способами».

Когда я встретился с Ямакусе в его офисе в Токио, он произвел на меня впечатление скромного, но в то же время уверенного в себе человека – и первоклассного слушателя, который, казалось, ловил не только все мои слова, но и мысли.

За окном было холодно, начало декабря. Потягивая зеленый чай, мы говорили о сложностях взаимодействия между уроженцами Востока и Запада. Ямакусе консультирует и тех и других на предмет того, как вести бизнес и переговоры.

Как вписаться в культурную среду. Как общаться, чтобы ваши деловые партнеры правильно вас поняли.

Но именно «периоды тишины» позволяли нам перекинуться парой слов о семейных делах, хотя мы только что познакомились. И просто принять друг друга.

Глава пятнадцатая Внутреннее удовлетворение

Мы живем в стране, где всем гарантируется право на счастье. И это записано не где-нибудь, а в Декларации независимости!

Мы считаем бесспорными истины, что все люди от рождения равны и что Создатель наделил их определенными и неотъемлемыми правами, среди которых – право на жизнь, свободу и стремление к счастью.

Неудивительно, что к нам такой вал народу. Сколько в мире стран, гарантирующих неотъемлемое право на стремление к счастью?

Те, кто формулировал эти законодательные нормы в далеком 1776 году, без сомнения, думали о своем неотъемлемом праве на стремление к счастью, равно как и о других правах. Счастье бесправных и угнетенных мало их заботило.

Но не будет ли преувеличением сказать, что эти основатели новой нации испытывали бы большее внутреннее удовлетворение в обществе, где их неотъемлемые права не были бы столь исключительными? Только представьте, какую страну они бы тогда создали.

С помощью психотерапевтов, психофармакологов, личных консультантов, личных тренеров, книг по самопомощи, семинаров по развитию осознанности и целого ряда техник люди на Западе упорно стремятся к счастью. Многие из этих подходов обходятся в кругленькую сумму – но почему бы не быть счастливыми?

А почему бы не расширить понимание счастья?

Возможно, это – то греющее душу чувство самоуважения, возникшее на занятии йогой, которое вы надеялись сохранить на весь день, но которое внезапно улетучилось на светофоре. Сменившись печалью, тревогой и внутренним дискомфортом. Чувством пустоты, бессмысленности и бесполезности. Не могло ли это быть связано с той несчастной, которую ваш взгляд выхватил из окна автомобиля?

Она держала кусок картона с надписью: «Голодная и бездомная. Не пью. Пожалуйста, помогите!»

Загорелся зеленый свет, и вы тронулись дальше.

* * *

Счастье – это не только личное дело. Внутреннее удовлетворение неразрывно связано с осознанием присутствия других. Разве не станет устойчивое, продолжительное ощущение благополучия частью вашего самосознания и идентичности, если ваше сообщество будет процветать и преуспевать?

Укейреру – осознание других людей и принятие их уязвимости – избавляет от напряжения постоянной гонки за счастьем как якобы ключа к благополучию. По иронии судьбы личное благополучие во многом зависит от благополучия окружающих.

Наша идентичность, которая считается личной, формируется под влиянием окружения и резонирует с ним. Возможно, авторы Конституции не ограничились бы стремлением к счастью, прими они ответственность за учиненную, увековеченную и задекларированную несправедливость, опосредованно мешающую им довольствоваться собой и жизнью.

Осознаем мы это или нет, но нам не может быть хорошо, когда другим плохо.

* * *

По данным ВОЗ, в Японии депрессией страдает от 7 до 10 процентов населения – почти в два раза меньше, чем в США, где этот показатель составляет 19,2 %. Возможно, все дело в мировоззрении японцев.

До эпохи Мэйдзи, когда японское «Мы» было дополнено западным «Я», в Японии существовала иная система самопонимания и принятия. Ее можно описать разными терминами, включая укейреру, но суть в том, что японцы веками воспринимали себя не отдельными индивидами, а частью группы и одной большой семьей, что накладывало отпечаток на многие жизненные аспекты.