Большие надежды (без указания переводчика)

Такимъ образомъ, идя отъ одной роскоши къ другой, я началъ входить въ огромные долги. Но я не могъ длать долговъ, чтобъ ихъ не длалъ и Гербертъ, и вотъ онъ вскор послдовалъ моему примру. По совту Стартопа мы записались кандидатами въ клубъ, носившій хитрое названіе «Товарищества Лсныхъ Зябликовъ». Я никогда не догадался, въ чемъ состояла цль этого общества, если не въ томъ, чтобъ разъ въ дв недли члены его собирались роскошно и дорого пообдать, посл обда вдоволь поспорить, и доставить случай, шестерымъ лакеямъ напиться пьянымъ на лстниц. Я знаю, что эти три цли такъ хорошо достигались обществомъ, что мы съ Гербертомъ только на это и видли намекъ въ обычномъ тост нашего клуба: «милостивые государи, выпьемъ за постоянное сохраненіе тхъ дружескихъ отношеній, которыя существуютъ нын между „Товариществомъ Лсныхъ Зябликовъ“.

Зяблики безсмысленно сорили деньгами, (мы всегда обдали въ трактир въ Ковентъ-Гарден) и первымъ зябликомъ, котораго я увидлъ, имвъ честь поступить въ ихъ число, былъ Бентли Друммель. Онъ въ то время ничего не длалъ, какъ катался по городу въ собственномъ экипаж, оббивая столбики на углахъ. Но распространяясь объ этомъ, я нсколько увлекаюсь и нарушаю нить разсказа, ибо еще теперь я былъ несовершеннолтнимъ, и, по священнымъ законамъ общества-зябликовъ, не могъ быть его членомъ. Вполн-увренный въ своихъ огромныхъ средствахъ, я бы охотно взялъ на себя вс издержки Герберта, но онъ былъ гордъ, и я не смлъ даже ему это предложить. И такъ, онъ втянулся въ безконечные долги, продолжая по-прежнему ничего не длать, и только осматриваться. Но мр того, что мы стали засиживаться и поздно ложиться спать, я началъ замчать, что Гербертъ осматривался по утрамъ, до завтрака — съ какимъ-то отчаяніемъ, въ половин дня уже съ надеждою; во время обда онъ упадалъ духомъ, вечеромъ ясне сознавалъ возможность имть капиталы, а къ полуночи уже чуть не чувствовалъ себя капиталистомъ. За то къ двумъ часамъ утра имъ овладвало такое отчаяніе, что онъ начиналъ бредить о томъ, что купитъ ружье и отправится въ Америку искать счастья и богатства въ охот на буйволовъ.

Я обыкновенно проводилъ полнедли въ Гаммерсми, и часто здилъ оттуда въ Ричмондъ; объ этихъ посщеніяхъ впослдствіи скажу подробне. Гербертъ часто прізжалъ въ Гаммерсмиъ, когда я тамъ былъ, и, мн кажется, по случаю этихъ пріздовъ отецъ его догадывался, что онъ еще не осмотрлся и не открылъ себ никакого поприща въ жизни. Но, такъ-какъ все семейство Покетовъ жило какъ-нибудь, спотыкаясь на каждомъ шагу, то они не отчаивались, что Гербертъ какъ-нибудь наткнется на жизненное поприще. Между-тмъ, мистеръ Покетъ сдлъ все боле-и-боле и чаще-и-чаще старался приподнять себя за голову. Мистрисъ Покетъ по прежнему заставляла все семейство спотыкаться объ ея скамейку, читала списокъ дворянскихъ родовъ, теряла платокъ и разсказывала намъ про своего ддушку.

Такъ-какъ я теперь обобщаю цлый періодъ моей жизни, чтобъ перейти къ послдующимъ событіямъ, то лучше всего теперь же сообщу подробности и нашего житья-бытья въ гостинниц Барнарда.

Мы издерживали какъ можно боле денегъ, получая въ замнъ очень-мало пользы и удовольствія. Мы всегда боле или мене чувствовали себя несчастными, и въ томъ же положеніи находилась большая часть нашихъ пріятелей. Мы вс воображали, что постоянно наслаждаемся жизнью, хотя что-то всегда говорило намъ противное. Я думаю, что наше положеніе было очень-обыкновенное для молодыхъ людей.

Каждое утро Гербертъ отправлялся въ Сити, чтобъ осматриваться. Я часто посщалъ его въ темной, пустой комнат, гд онъ сиживалъ одинъ въ сообществ чернильницы, конторки, стула и линейки. На сколько помню, я никогда не видалъ, чтобъ онъ тамъ что-нибудь длалъ, кром осматривался. Еслибъ мы вс такъ ревностно исполняли наши обязанности, какъ Гербертъ, то право могли бы жить въ идеальной республик добродтелей. Онъ не имлъ никакого занятія какъ въ извстныій часъ по полудни „сходить въ Лойду“, я полагаю это была церемонія представленія начальнику. Онъ ничего другаго не длалъ въ своемъ званіи конторщика у Лойда, разв только еще возвращался изъ конторы. Когда, онъ находился въ очень-серьёзномъ настроеніи духа, и чувствовалъ, что ему необходимо открыть себ какое-нибудь поприще, онъ отправлялся на биржу во время сходки тамъ всхъ капиталистовъ, и прохаживался важно между ними, съ видомъ прізжаго. Приходя домой посл такого посщенія биржи, онъ всегда говаривалъ: „Я вижу, Гендель, что хорошая карьера не придетъ къ вамъ сама, надо идти къ ней навстрчу…. вотъ я и ходилъ“.