Большие надежды

She presently rose from her seat, and looked about the blighted room for the means of writing.	Вскоре она поднялась и обвела глазами мертвую комнату, ища пера и бумаги.
There were none there, and she took from her pocket a yellow set of ivory tablets, mounted in tarnished gold, and wrote upon them with a pencil in a case of tarnished gold that hung from her neck.	Но ничего такого здесь не было, и тогда она достала из кармана желтые таблички слоновой кости в оправе из потускневшего золота и стала писать на них карандашом в потускневшем золотом футляре, который висел у нее на шее.
"You are still on friendly terms with Mr. Jaggers?"	- Ты по-прежнему в добрых отношениях с мистером Джеггерсом?
"Quite.	- О да.
I dined with him yesterday."	Я только вчера у него обедал.
"This is an authority to him to pay you that money, to lay out at your irresponsible discretion for your friend.	- Вот распоряжение, по которому он выплатит тебе деньги, с тем чтобы ты мог употребить их для своего друга.
I keep no money here; but if you would rather Mr. Jaggers knew nothing of the matter, I will send it to you."	Здесь я денег не держу; но если тебе приятнее, чтобы мистер Джеггерс ничего об этом не знал, я могу прислать их тебе.
"Thank you, Miss Havisham; I have not the least objection to receiving it from him."	- Благодарю вас, мисс Хэвишем, мне будет очень удобно получить их у него в конторе.
She read me what she had written; and it was direct and clear, and evidently intended to absolve me from any suspicion of profiting by the receipt of the money.	Она прочла мне то, что написала; указания были даны ясно и четко и притом так, чтобы меня невозможно было заподозрить в желании истратить эти деньги на себя.
I took the tablets from her hand, and it trembled again, and it trembled more as she took off the chain to which the pencil was attached, and put it in mine.	Я принял таблички из ее дрожащих рук; руки эти задрожали еще сильнее, когда она, сняв с шеи цепочку с карандашом, тоже отдала ее мне.
All this she did without looking at me.	За все это время она ни разу на меня не взглянула.
"My name is on the first leaf.	- На первой табличке стоит мое имя.
If you can ever write under my name,	Если когда-нибудь, - пусть через много времени после того, как мое разбитое сердце обратится в прах, - ты сможешь написать под моим именем:
"I forgive her," though ever so long after my broken heart is dust pray do it!"	"Я ее прощаю", - прошу тебя, сделай это.
"O Miss Havisham," said I, "I can do it now.	- Ах, мисс Хэвишем, - сказал я, - я могу это сделать хоть сейчас.
There have been sore mistakes; and my life has been a blind and thankless one; and I want forgiveness and direction far too much, to be bitter with you."	Все мы повинны в жестоких ошибках. Я сам был слеп и неблагодарен, и слишком нуждаюсь в прощении и добром совете, чтобы таить на вас злобу.
She turned her face to me for the first time since she had averted it, and, to my amazement, I may even add to my terror, dropped on her knees at my feet; with her folded hands raised to me in the manner in which, when her poor heart was young and fresh and whole, they must often have been raised to heaven from her mother's side.	Только теперь она посмотрела на меня и к моему изумлению, к моему ужасу рухнула передо мной на колени, простирая ко мне сложенные руки так, как, наверно, простирала их к небу, когда бедное сердце ее было еще молодо и не ранено и мать учила ее молиться.