Большое Крыло. Притча

Гомеру все это показалось бессмыслицей. «Неужели, если бы каждое из моих перьев думало самостоятельно, они образовали бы строй?» — подумал он, покосившись на свое собственное крыло. Все его инстинкты подсказывали ему, что это невозможно, что такое крыло развалилось бы после первого же взмаха… Значит, он чего-то не понимает?

— В одиночку так летать невозможно, — продолжал свои объяснения Дедушка. — Того, кто попытается это сделать, ждет сильнейшее разочарование. Но для некоторых это именно то, что нужно. Ты должен расстаться с мыслью о том, что, если ты будешь думать, как сейчас, тебе удастся что-то понять. В одиночку ты сможешь делать то, что Большое Крыло делает сообща, лишь до определенного предела. Но в этом нет ничего страшного, так и должно быть. Силой Большого Крыла, способностью не тратя сил летать на большие расстояния, можно овладеть только в стае во время перелета. Это особенное время — время, когда дикий гусь осознает дух Большого Крыла в самом себе.

— Кроме того, нужно поверить, что Большое Крыло образуется, — бесстрастно продолжал Дедушка. — Я сам не знаю, почему так происходит, но, судя по всему, смена времен года заставляет каждого из нас сосредоточиться на Сознании Стаи, так что поверить в это становится легче. Идея, что Большое Крыло все-таки выстроится, обретает такую мощь, что ты буквально улавливаешь перемену в воздухе. Ветер вдруг начинает дуть в том самом направлении, которое необходимо для начальной стадии полета. Умом-то ты, конечно, понимаешь, что ветер не переменился — переменилось лишь твое его восприятие.

По мере того как в них растет уровень веры, все больше птиц позволяют себе перейти от обычного, полностью контролируемого полета к свободному сверхинтенсивному полету под воздействием Сознания Стаи — мы называем его сверхполетом. Ты вдруг понимаешь, что у тебя есть все необходимое для того, чтобы, так сказать, включить форсаж — и вот тогда-то ты действительно летишь!

Дедушка на секунду умолк и посмотрел в направлении горизонта.

— Это так здорово! Энергия, жизненная сила буквально переполняет тебя и выявляет в тебе такие способности, о которых ты и не подозревал. Ты вдруг понимаешь, что можешь без всяких усилий лететь с огромной скоростью. — Он улыбнулся Гомеру. — Все, что для этого нужно, это чтобы хотя бы один из твоих товарищей, поднявшись в воздух, поверил в тебя. И тогда Большое Крыло высвободит твою способность к сверхполету.

— Конечно, ты обязательно должен верить в себя, — торопливо уточнил Дедушка, — но точно так же необходимо, чтобы рядом с тобой летели те, кто верит в тебя. Ты должен стать заодно с теми, кто поверит, что ты способен обрести Сознание Стаи и присоединиться к ним. Помни, Гомер: мы будем верить в тебя, даже когда ты решишь, что вот-вот свалишься.

Дедушкин голос звучал теперь особенно проникновенно.

— Не пугайся: когда Большое Крыло вступит в свои права, тебе может показаться, что полет стал неустойчивым, но на самом деле это происходит необходимая перестройка режима полета. Помни об этом во время тренировок, да и самого перелета.

Несколько лет назад к нашей стае присоединилась молодая казарка — настоящая красавица. В одиночку она летала так, что головы многих сами собой поворачивались ей вслед. Но когда дело дошло до осеннего перелета, это великолепное создание стало демонстрировать в небе вместо виртуозных фигур что-то вроде пляски смерти. Опять и опять она отчаянно пыталась обуздать свое вышедшее из повиновения тело. Благодаря ей все мы поняли, что именно борьба, именно трудности помогают прорасти зерну наших истинных способностей. Мы поняли, что отчаяние может стать первой ступенькой к совершенству. Мы увидели: для того чтобы развить свою внутреннюю силу, нужно не побояться казаться слабым. Наблюдая за тем, как она сражается с собственным телом, мы пришли к выводу, что подлинного величия можно достичь, только пройдя через самоуничижение. Ей пришлось нелегко, но именно те злоключения, которые ей пришлось перенести, сделали возможным, — а лучше сказать, обеспечили ее превращение в то, что она есть теперь: в казарку по имени Грация.

— Иногда это выглядит так, будто ты меняешь привычную тебе манеру полета на что-то в высшей степени неудобное и со стороны выглядишь ужасно неуклюжим, — произнесла Казарка Грация, приблизившись к старой казарке и его ученику. — Сейчас-то я достигла того уровня, когда все, что я делаю, кажется мне простым, но Дедушка прав: так было не всегда. Было время, когда я чувствовала себя неуверенно и то и дело выпадала из строя. Мои перья топорщились в разные стороны, мешая мне лететь. Бывало, я добиралась до самого острия клина, а потом не могла понять, каким образом мне переместиться на место замыкающего, чтобы дать отдохнуть своим натруженным крыльям. В результате мне приходилось тратить столько сил, чтобы поспевать за стаей, что я еле-еле удерживалась в строю.