Читаем Большой формат: экранная культура в эпоху трансмедийности. Часть 2 полностью

Жизнь отдельного человека тоже можно представить как восхождение по ступеням лестницы – возрастное, карьерное,

творческое. Для Петра Стаматина лестница стала и творческой идеей-фикс, и символом успешной судьбы архитектора.

Мир – лестница, по ступеням которойШел человек.Мы осязаем то,Что он оставил на своей дороге.Животные и звезды – шлаки плоти,Перегоревшей в творческом огне:Все в свой черед служили человекуПодножием,И каждая ступеньБыла восстаньем творческого духа.

Многогранник стал воплощением Утопии – системы идей и связанной с ними области задач, которые стремились решить Каины. Мария так объясняет смысл этого понятия: «Под словом „утопия“ мы понимаем не идеал разумного общественного устройства, а мистический факт материализации недоступного человеку мира. Этот мир существует, но в руки не дается – поддерживая жизненно важную для него скрытность, он запускает механизм саморазрушения, если его пленить. Но в любом механизме случаются сбои, поэтому иногда два мира все-таки соприкасаются, образуя симбиоз. Так достигается состояние утопии».

Столь же туманным, как эта декларация, выглядит определение свойств Многогранника (видимо подобные явления сами по себе непривычны и представить их трудно): это пространство, обращенное само в себя, у него нет поверхности, нет массы, нет границ и пределов. Время тоже организовано иначе, по существу, оно остановлено. Этим особым временем могут пользоваться дети, оно подходит для жизни души, покинувшей тело. Но обычный человек не может попасть внутрь этого пространственно-временнóго континуума, даже сам создатель Башни Петр Стаматин.

Изначально Симон Каин связывал Многоранник с возможностью удерживать память и дух. Однако на деле оказалось, что Башня обладает гораздо большим потенциалом в деле приручения неуловимых духовных субстанций, в том числе таких как сон, мечты, фантазии. Например, находясь в Башне, можно управлять своими снами. Обычно сон быстро забывается, его трудно запомнить и рассказать. А Башня сохраняет сны, позволяет в них возвращаться и даже делиться ими с другим, причем, не только содержанием сна, но и его неуловимыми переживаниями.

Митио Каку, американский физик японского происхождения, популяризатор науки и футуролог, в книге «Будущее разума» (The Future of the Mind) пишет о технологиях завтрашнего дня, с помощью которых будут записывать сны, читать мысли, практиковать телекинез. Ученый считает, что люди отвергают подобные вещи, потому что боятся перемен, это заложено в человеке генетически. Однако то, что нашим предкам казалось сказкой, сейчас является реальностью. А через какое-то время то, что сейчас представляется чудом, окажется возможным, и все к этому привыкнут.

Основная задача Многогранника – стать усыпальницей для Симона. Он строил ее для себя как древние фараоны возводили свои пирамиды. Свойства Башни таковы, что душа и память усопшего пребывают в ней как в теле, обретает в ней новую плоть.

Мистерия Многогранника заключается в переселении в него души Симона. Это событие означает освящение, в результате чего Башня становится живым телом, удургом, сакральным сооружением и духовным центром города, питающим его.

Мистерия Многогранника совершается в один день с самопожертвованием Евы – два здания одновременно подвергаются церемонии освящения (разным и одинаково нестандартным способом). Но жертва Евы оказалась напрасной, в Соборе воцаряется инквизитор. А Башня обретает культовый статус. По замыслу Каиных это нужно не столько для Симона, сколько для защиты города.

Этот сюжет возвращает нас к началу игры, когда в город прибывает бакалавр Данковский с целью изучения феномена долголетия Симона Каина. Тема смерти и бессмертия, ставшая завязкой сюжета, развивается в разных направлениях. Является ли ответом на вопрос бакалавра персональное мистические бессмертие Симона? Вряд ли ему как рационально мыслящему ученому близка утопия Каиных.

Другой тип бессмертия связан с Укладом. Коллективное сознание родоплеменого сообщества не знает индивидуального бессмертия, но для него существует бессмертие рода и родовой крови.

Еще одна вариация этой темы подсказана говорящей фамилией Марка Бессмертника и его деятельностью, которая связана с искусством и может подарить человеку творческое бессмертие.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Итальянские маршруты Андрея Тарковского
Итальянские маршруты Андрея Тарковского

Андрей Тарковский (1932–1986) — безусловный претендент на звание величайшего режиссёра в истории кино, а уж крупнейшим русским мастером его считают безоговорочно. Настоящая книга представляет собой попытку систематического исследования творческой работы Тарковского в ситуации, когда он оказался оторванным от национальных корней. Иными словами, в эмиграции.В качестве нового места жительства режиссёр избрал напоённую искусством Италию, и в этом, как теперь кажется, нет ничего случайного. Данная книга совмещает в себе черты биографии и киноведческой литературы, туристического путеводителя и исторического исследования, а также публицистики, снабжённой культурологическими справками и изобилующей отсылками к воспоминаниям. В той или иной степени, на страницах издания рассматриваются все работы Тарковского, однако основное внимание уделено двум его последним картинам — «Ностальгии» и «Жертвоприношению».Электронная версия книги не включает иллюстрации (по желанию правообладателей).

Лев Александрович Наумов

Кино
Кадр за кадром. От замысла к фильму
Кадр за кадром. От замысла к фильму

«Кадр за кадром» — это книга об основных правилах создания любого фильма, и неважно, собираетесь вы снять эпическое полотно всех времен или ролик для YouTube. Вместе с автором вы последовательно пройдете через все процессы работы над фильмом: от замысла, разработки сюжета, подготовки раскадровок и создания режиссерского сценария до работы на съемочной площадке. Вы узнаете, как располагать камеру, размещать и перемещать актеров в кадре, переходить от сцены к сцене и какие приемы использовать, чтобы вовлечь зрителей в происходящее на экране.А еще вас ждет рассказ о том, как эти задачи решали великие режиссеры двадцатого века: Альфред Хичкок, Дэвид Гриффит, Орсон Уэллс, Жан-Люк Годар, Акира Куросава, Мартин Скорсезе и Брайан Де Пальма.На русском языке публикуется впервые.

Стивен Кац

Кино / Прочее / Культура и искусство