Бомбейский сапфир (СИ)

Тот озадаченно почесался и, пробормотав неразборчиво что-то типа: «…день за десять лет… заморочили…», протянул небрежно:

— Да ла-а-адно, это я для красного словца. Ну не юбилей, так какой-нибудь другой праздник организуем, плёвое дело. — Он как-то мимолётно скривился, словно от боли, и буркнул себе под нос: — Такой побег — грех не отпраздновать, о-ох… Но мыться не стану! — заявил громко и решительно. — Пусть нюхают, поделом им! — И довольно поскрёб себя под мышкой. — Не, ну надо же! — Хлопнул домовика по плечу, одновременно придержав его на табуретке, чтобы не свалился. Ни за’што, ни про’што! Вот помнишь, зимой? — Вирнви поморщился, неловко пристраиваясь прямо на полу, оперся на отъехавший в угол массивный махагоновый стол. — Ну прохладно мне стало, морозы тогда сильные напали. Я к ним решил в спаленку прилечь, ты ж, сверчок-старичок, там жарче всего топишь — даже окошки открывают, тепло на улицу выпускают. Вошёл я тихонечко, даже дверью не хлопнул. А мне что? Они своим делом занимаются, стонут там, глупые возгласы всякие с постели несутся…

— Да ну? — Оправданный Кричер, хоть и помнил этот случай, увлёкся рассказом и, неловко направив ложку с наливаемым незлопамятному приятелю вареньицем, замазал шерсть на своём развесистом ухе. — И что?

— Ну как обычно, Драко типа говорит: «Сегодня сам хочу, повернись, лапочка», а Гарри (не зря на государственной службе ошивается, дипломат ещё тот!) ему отвечает томно так: «Только загривок не искусай, как в последний раз. К Министру идти было стыдно — вся делегация вампиров мне на шею лупилась»...

— Ну?

— Белобрысый, вроде, купился — взревновал… Да ладно, заскрипели они кроватью — я и думаю: «Полежу тихонько на оттоманке в ногах, а они пускай себе спариваются на здоровье».

— Да ты ж не вместишься, — подал дежурную реплику Кричер.

— Вот именно — засунул хвост под матрац, ну зябкий он у меня.

— И?

— И неудачно повернулся, кушетка — в потолок, и как штопором вышло… — Вирнви подвинулся к столу и отчего-то зашипел.

— О! — Кричер даже испугался, так что его возглас не совсем к байке драконьей относился. Он хоть и рад был безумно, что тот жив и вернулся, но чувствовал нечто ускользающее от собственного внимания… Тревожное…

— Ну и слетели они, красиво так, по дуге, — продолжил дракон бодренько, растянув губы в не очень весёлой, будто вымученной улыбке. — А как очухались — и ну орать! Тогда меня Поттер в первый раз и это — отвёз к другу своему. Здоровый такой, как его?

— Да Хагрид... — ответил на автомате домовик. И испугался.— А чтой-то из-под тебя течёт?.. Чёрное…

— Молчи, старик! — Тон Бомбея мгновенно изменился и стал походить на гневный рык. — Крыло я порвал, — зашипел он с досадой, — и кандальное кольцо неудачно раскусил — зуб сломал, который самый мудрый. И цепь вон мотается на болте… Короче, ни слова пацанам, понял?!

— Как не понять. — Кричер засуетился. — Больно? — Не дождавшись ответного кивка, заверил: — Щас всё подлечу, не заметят…

— А я ведь что хотел-то? — часом позже откровенничал оклемавшийся отходчивый Сапфировый Бомбей, доедая недельный запас баранины с ледника. — Чтобы Гарри дома сидел, а в таком разе надо было его от службы отбить. Да и второй сойдёт — веселей же вместе! Что им эта работа-забота-карьера-тягомота сдалась? Нет чтобы поиграть там, побегать, полетать, шашки опять же, салочки, преферанс…

*

Даже с Антипохмельным, но с виной и какой-то глухой тоской в анамнезе работалось Гарри Поттеру в тот день откровенно хреново, не то чтобы всё из рук валилось, а вот прям подташнивало и, что его самого пугало, не хотелось возвращаться домой; Драко Малфой, напротив, так яро взялся за работу, что опомнился только в половине девятого и едва сумел открыть дверь кабинета из-за устилавших весь пол свитков и высящихся у входа зиккуратов инвентаризированных им больничных карточек, прескриптов и прочей мунговской документации, начиная с 1901 года… Идти домой было муторно…

Так, раздумывая о чём-то совершенно постороннем, вспоминая неважные мелочи, оба они, того не подозревая, одновременно решили пройтись по городу, вот так — пешком, и, избегая людных мест, время от времени забредая на маггловскую территорию, уже только к полуночи встретились случайно в начале площади Гриммо, куда их, естественно, привела общая привычка.

— Драко, ты поздно… — Поттер потер лоб и снова засунул руки в карманы брюк, досадливо откидывая полы пиджака. — Поганое настроение. На службе жопа.

— Вот, вроде, «жопа» не ругательство, а прицепиться хочется, — ответил Малфой, никак не демонстрируя намерения дойти-таки до подъезда дома номер двенадцать. — Дай, что ли, закурить.

— Ты же не куришь? На. — Гарри протянул ему смятую пачку, затеплил в ладонях оранжевую часовенку Люмоса-инфламаре.

— Погуляем ещё, что-то и спать не хочется, а устал, как вол. — Драко наклонился к огоньку, вдохнул дым. — Что делать будем? К невыразимцам не ходил?