Борьба за власть на Украине с апреля 1917 года до немецкой оккупации

В ту же ночь Ромодан перестал отвечать на наши вызовы, и мы каждый момент могли ожидать противника с тыла, по линии Ромодан – Ромны. Но зная, что наши могли снять аппараты, под влиянием случайной тревоги, решили держаться, выслав разведку на паровозе по линии Ромны – Ромодан. Пока наша группа войск, несмотря на непрерывный артиллерийский огонь и донесение разведки, что противник находится на расстоянии 5 верст, держалась стойко, и в Ромнах настроение было бодрое – деловое. Железнодорожные рабочие спешно заканчивали оборудование сооруженного ими бронепоезда. Часов в 8 утра выехали с группой железнодорожных рабочих, человек в 75, на поддержку нашей артиллерии, обстреливавшей путь, но которому пытался пройти бренепоезд противника. Но не прошло и получаса после их отъезда, как штаб получил сообщение, что наши войска спешно отступают. Вслед за сообщением к вокзалу полным ходом влетает эшелон с матросами. Командир отряда на ходу выскочил из вагона, бегом пустился в штаб, по дороге истерически выкрикивая: «Погибли… Отрезали… Скорей отступайте!» С этими выкриками он ворвался в штаб. А в это время по всем путям и на вокзале началась невообразимая суматоха. С невероятным трудом штабу удалось установить некоторое спокойствие в ближайшем тылу, а на боевом участке положение спасли артиллеристы – преданные революционеры, петроградские рабочие. В момент тревоги, вызванной пожаром нашего вагона со снарядами, куда попал снаряд противника, артиллеристы, ни на минуту не растерявшись, быстро перевели площадки с орудиями на другой путь, так как загоревшийся вагон находился в шагах 10 от артиллерии по той же линии, и отступили к полустанку, версты на 1½ в тыл. Все отряды, кроме матросов, последовали их примеру, и в течение какого-нибудь получаса вызванная пожаром суета была прекращена. Но оставшиеся на позиции, особенно артиллеристы (петроградские рабочие) категорически требовали от меня «всю эту шваль» (имелись в виду матросы) немедленно отправить обратно в тыл. «Таких подкреплений нам не нужно»… «Если не умеют ничего лучшего сорганизовать, – возмущались они, – так лучше пусть ничего и не присылают. А то вместо помощи только мешают и устраивают панику». Но прежде чем нами было принято решение, что предпринять с этим отрядом, вопрос разрешился сам собой. В тот момент, как мы заняты были спешной отправкой снарядов на позицию, к нам подошла группа матросов во главе со своим командиром, еле державшимся на ногах от выпитого для храбрости спирта. Подойдя вплотную, командир выхватил маузер и, направив его на меня в упор, стал требовать немедленной отправки в тыл, скрашивая свою речь площадной руганью. Бессознательно положила левую руку на маузер, а правой вынула браунинг и приказала немедленно отправляться к отряду и ждать приказа. Результаты получились совершенно неожиданные. Вся группа молча повернула в сторону и быстро направилась через путь к стоящим товарным вагонам. Через несколько минут донесли, что отряд захватил эшелон и, угрожая маузерами, требует от железнодорожной администрации прицепить паровоз. А вслед за этим сообщили, что паровоз взят силой, и эшелон полным ходом двинулся с вокзала в тыл… В дальнейшем мы получили выговор от тов. Овсеенко за неумение использовать присылаемое в нашу группу войск подкрепление.