Борьба за власть на Украине с апреля 1917 года до немецкой оккупации

5) Всякие уличные скопища и собрания воспрещаются.

6) Все несданное оружие должно быть немедленно сдано в Педагогический Музей.

7) Все виновные в контрреволюционных действиях будут беспощадно караться.

Чрезвычайный Комитет Народного Секретариата для защиты страны и революции.

Юрий Коцюбинский.

Николай Скрынник.

Виталий Примаков.

Сергей Бакинский.

Яков Мартьянов.

Киев, 22 февраля 1918 г.

ПРИКАЗ ЧРЕЗВЫЧАЙНОГО КОМИТЕТА

1. Конфискация платы за помещения:

а) для дела охраны революции со всех квартировладельцев и квартирантов борется квартирная плата за месяц вперед, независимо от того, в какое время внесена плата, при чем этот взнос зачисляется за счет квартирной платы домовладельцам;

б) от взноса освобождаются лица, которые платят за квартиры меньше, чем 100 рублей в месяц;

в) взносы делаются через домовые комитеты, а там, где их нет, – лично;

г) торговые помещения – магазины, рестораны, кафе и т. п. – вносят наемную плату за три месяца вперед, а гостиницы – за два месяца.

2. Налог на домовладельцев:

а) все домовладельцы должны внести для защиты революции сумму, которая равняется последнему городскому оценочному сбору в 1917 г.;

б) от взноса освобождаются домовладельцы, оценочный сбор с которых не превышает 100 рублей;

в) владельцы барских особняков платят сумму, которая равняется тройному оценочному сбору.

3. Сдача золота на сбережение:

а) все золото в слитках, монетах и изделиях, больше чем 12 золотников весом, должно быть внесено на сбережение в Государственный Банк.

4. Порядок взносов:

а) плата за квартиры, а также налог на домовладельцев вносятся во все частные и государственные банки и кассы;

б) взносы должны быть произведены наличными деньгами;

г) золото сдается на сбережение только в Государственный Банк.

5. Срок взноса:

а) время взносов: суббота 23, воскресенье 24 и понедельник 25 февраля;

б) все частные и государственные банки и кассы будут открыты ежедневно от 9 утра до 6 вечера в названные дни.

6. Ответственность:

а) домовые комитеты ответственны за взнос денег квартирантами дома;

б) виновные в неисполнении этого приказа будут беспощадно караться.

Настоящий приказ действителен на всей территории Украины, которая объявлена на военном и осадном положениях.

Провинциальным Советам предоставляется право менять ставки.

22 февраля 1918 года. г. Киев.

Члены Чрезвычайного Комитета Народного Секретариата для защиты страны и революции:

Юрий Коцюбинский,

Яков Мартьянов,

Сергей Бакинский,

Николай Скрынник.

Комиссар по борьбе с контрреволюцией.

Виталий Примаков.

По поводу этих приказов в Народном Секретариате был снова поставлен вопрос о деятельности Чрезвычайного Комитета Обороны. В принятом решении обязанности Чрезвычайного Комитета Обороны ограничивались обслуживанием штаба обороны.

Но и в этой работе Чрезвычайному Комитету Обороны не удалось развернуть своей деятельности, так как он не встретил активной поддержки со стороны Киевского Исполкома и Киевского партийного Комитета. Это объяснялось, во-первых, недоброжелательным отношением к Чрезвычайному Комитету Обороны – киевляне считали, что своими приказами комитет усилил панику в городе; во-вторых, киевляне не видели реальной возможности вести успешно борьбу с регулярной немецкой армией и всю организацию обороны принимали как необходимость, вызванную создавшимися условиями, но рассматривали как безнадежную попытку, заранее обреченную на неудачу. Чрезвычайный Комитет Обороны не был ликвидирован постановлением, но сам по себе незаметно прекратил существование.

Отношение руководящих киевских работников тяжело сказывалось на всей работе по организации обороны города. Вооружение собиралось медленно, мобилизация проводилась вяло, а широкой работы в массах не велось. Митинги и собрания созывались редко, докладчики часто не являлись, а там, где приезжали, проводили собрание вяло, без боевого призыва и указания плана действия. Подавленное настроение в рядах киевского пролетариата росло и углублялось паническими слухами.

Все требования Народного Секретариата усилить работу в городе по сбору вооружения и мобилизации Красной гвардии для отправки на усиление передовых отрядов и призвать киевский пролетариат на оборону города ни к чему не приводили. Киевляне заявляли, что они ничего предпринять не могут, – Красная гвардия устала, массы пассивны, а винные склады пусты, и в городе никакого вооружения нет: «Все, зависящее от нас и все, что возможно, мы делаем, и больше сделать не в силах». И даже после пленума Совета от 23 февраля, где было принято решение напрячь все силы на организацию обороны, товарищи не проявили ни малейшей активности. В результате пассивности руководящих киевских работников, отсутствия живой организационной работы и широкой информации в массах, рабочие Киева действительно почувствовали себя бессильными и, под влиянием панических слухов и не видя выхода из создавшегося положения, начали в одиночку и группами уходить из Киева.