Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии

Амин ос-Солтан показал требования и черновик персидского ответа Вольфу, хотя переговоры с Долгоруковым были секретными. За следующие две недели окончательная версия была подготовлена и показана Вольфу министром иностранных дел мирзой Аббас-ханом Кавам од-Дойлы. В своем заявлении Персия предоставила русским право навигации в лагуне Энзели, но предложила, чтобы сами русские построили дороги на севере. Что касается железных дорог, шах давал России четыре года для выбора линии с севера в Тегеран. В конце этого срока, или в течение срока действия концессии, предоставленной России, шах мог предоставить такую же концессию другому соискателю. Вольф сказал мирзе Аббас-хану, что Англия имеет три собственных требования:

1. Как только концессия будет предоставлена России на севере, подобная концессия должна быть дана на юге любой компании, названной правительством ее величества.

2. Не следует предоставлять концессию на юге без одобрения правительства ее величества.

3. Должна быть незамедлительно построена транспортная дорога, уже обещанная в связи с открытием Каруна от Шустера к Тегерану.

Долгоруков сильно возражал против четырехлетнего срока, предлагаемого иранцами, вместо пяти лет, о которых он просил.

Гирс был обеспокоен его «роковой страстью», но князь шел своим путем.

Персы прислали ему новое заявление, содержавшее шесть статей, последняя из которых утверждала, что русские могут строить железную дорогу везде, где сочтут нужным. Отводилось пять лет для составления проектов и ведения переговоров. В течение этих пяти лет Персия не будет предоставлять концессию другой компании.

Долгоруков торжественно телеграфировал Гирсу, что достигнут полный успех. Соратник и помощник Гирса в Министерстве иностранных дел В.Н. Ламздорф прокомментировал: «Эти телеграммы… создавали впечатление от блестящего успеха, но замечательный князь забыл выяснить, действительно ли Шах откладывает на пять лет все решения в отношении железных дорог вообще или… в конце этого срока намеревается одновременно отдать Англии исключительную концессию на все железные дороги в южной Персии… Г-н Гирс хочет выяснить у нашего Посланника в Тегеране об этом, прежде чем ответить Шаху, который, похоже, только хотел умиротворить нас уловкой, не заметить которую никак нельзя».

25 марта Долгоруков телеграфировал Зиновьеву о том, что шах вручил ему оригинал заявления, подтверждающего обещание не предоставлять железнодорожные концессии никаким компаниям, кроме русских, в течение пяти лет. Англичане, таким образом, не могли получить концессию на юге до 1894 г.

Удовлетворив требования Долгорукова, персидское правительство должно было также удовлетворить Вольфа. Это подразумевало, что России не позволят контролировать дорогу на всем протяжении от Каспийского моря к Персидскому заливу. Поскольку фактически такое обещание никогда не было дано, шах Амин ос-Солтан и Вольф совершили небольшой подлог: шах написал послание своему министру иностранных дел, из которого становилось ясно, что всякий раз, когда будет предоставляться железнодорожная концессия на севере, немедленно концессия на железную дорогу из Тегерана в Шустер или другую будет предоставлена английской компании.

Гирс и Зиновьев были правы в своих подозрениях. Долгорукову не удалось достичь своей цели. Если Россия построит железную дорогу из Бендер-Гэса к Тегерану, Англия ответит строительством линии из Бушера или Мохаммереха к Тегерану. Подобная ситуация была крайне далека от монополии, которую, как полагал князь, он добыл для своей страны.

Борьба за железные дороги не была закончена. Вольф был не в меньшей степени, чем Долгоруков, обеспокоен получением свободного доступа внутрь Персии с помощью железных дорог. Перспектива русской линии, проходящей через Хорасан, была особенно неприятна. Чтобы противостоять этой потенциальной угрозе, Вольф предложил проложить стратегическую железную дорогу из Кветты в Сеистан. Генерал Маклин, вскоре назначенный консулом в Мешхед, полагал, что железная дорога будет иметь и коммерческую цель, привозя индийские товары в Хорасан. Вольф предполагал, что «железная дорога через Белуджистан дала бы Англии такое влияние на Персию, которое нейтрализовало бы господствующее положение, достигнутое Россией посредством Транскаспийской дороги для осуществления ее замыслов по Афганистану и Туркестану». Вольф признавал, что правительству Индии трудно финансировать этот проект, но он предлагал решение: «Я думаю, что можно было бы убедить барона Рейтера построить в случае получения концессии железную дорогу, которую индийское правительство могло бы арендовать и управлять ею, используя благоприятные тарифы».