Божественная комедия

         Тебя душа достойнейшая[17] ждёт:

         С ней ты пойдёшь, а мы должны проститься;

¹²⁴ Царь горних высей, возбраняя вход

        В свой город мне, врагу его устава,

        Тех не впускает, кто со мной идёт.

¹²⁷ Он всюду царь, но там его держава;

         Там град его, и там его престол;

         Блажен, кому открыта эта слава!"

¹³⁰ "О мой поэт, — ему я речь повёл, —

         Молю Творцом, чьей правды ты не ведал:

         Чтоб я от зла и гибели ушёл,

¹³³ Яви мне путь, о коем ты поведал,

        Дай врат Петровых[18] мне увидеть свет

        И тех, кто душу вечной муке предал".

¹³⁶ Он двинулся, и я ему вослед.

ПЕСНЬ ВТОРАЯ

Сомнения Данте. — Ответ Вергилия

¹ День уходил, и неба воздух тёмный

      Земные твари уводил ко сну

      От их трудов; лишь я один, бездомный,

⁴ Приготовлялся выдержать войну

      И с тягостным путём, и с состраданьем,

      Которую неложно вспомяну.

⁷ О Музы, к вам я обращусь с воззваньем!

      О благородный разум, гений свой

      Запечатлей моим повествованьем!

¹⁰ Я начал так: "Поэт, вожатый мой,

       Достаточно ли мощный я свершитель,

       Чтобы меня на подвиг звать такой?

¹³ Ты говоришь, что Сильвиев родитель[19],

       Ещё плотских не отрешась оков,

       Сходил живым в бессмертную обитель.

¹⁶ Но если поборатель всех грехов

       К нему был благ, то, рассудив о славе

       Его судеб, и кто он, и каков,

¹⁹ Его поче′сть достойным всякий вправе:

       Он, избран в небе света и добра,

       Стал предком Риму и его державе,

²² А тот и та, когда пришла пора,

       Святой престол воздвигли в мире этом

       Преемнику верховного Петра.

²⁵ Он на своём пути, тобой воспетом[20],

       Был вдохновлён свершить победный труд,

       И папский посох ныне правит светом.

²⁸ Там, вслед за ним, Избранный был Сосуд[21],

       Дабы другие укрепились в вере,

       Которою к спасению идут.

³¹ А я? На чьём я оснуюсь примере?

       Я не апостол Павел, не Эней,

       Я не достоин ни в малейшей мере.

³⁴ И если я сойду в страну теней,

       Боюсь, безумен буду я, не боле.

       Ты мудр; ты видишь это всё ясней".

³⁷ И словно тот, кто, чужд недавней воле

       И, передумав в тайной глубине,

       Бросает то, что замышлял дотоле,

⁴⁰ Таков был я на тёмной крутизне,

       И мысль, меня прельстившую сначала,

       Я, поразмыслив, истребил во мне.

⁴³ "Когда правдиво речь твоя звучала,

       Ты дал смутиться духу своему, —

       Возвышенная тень мне отвечала. —

⁴⁶ Нельзя, чтоб страх повелевал уму;

       Иначе мы отходим от свершений,

       Как зверь, когда мерещится ему.

⁴⁹ Чтоб разрешить тебя от опасений,

       Скажу тебе, как я узнал о том,

       Что ты моих достоин сожалений.

⁵² Из сонма тех, кто меж добром и злом,[22]

       Я женщиной был призван столь прекрасной,

       Что обязался ей служить во всём.

⁵⁵ Был взор её звезде подобен ясной;

       Её рассказ струился не спеша,

       Как ангельские речи, сладкогласный:

⁵⁸ "О, мантуанца чистая душа,

       Чья слава целый мир объемлет кругом

       И не исчезнет, вечно в нём дыша,

⁶¹ Мой друг, который счастью не был другом,

       В пустыне горной верный путь обресть

       Отчаялся и оттеснён испугом.

⁶⁴ Такую в небе слышала я весть;

       Боюсь, не поздно ль я помочь готова,

       И бедствия он мог не перенесть.

⁶⁷ Иди к нему и, красотою слова

       И всем, чем только можно, пособя,

       Спаси его, и я утешусь снова.

⁷⁰ Я Беатриче[23], та, кто шлёт тебя;

       Меня сюда из милого мне края[24]

       Свела любовь; я говорю любя.

⁷³ Тебя не раз, хваля и величая,

       Пред господом мой голос назовёт".

       Я начал так, умолкшей отвечая:

⁷⁶ "Единственная ты, кем смертный род

       Возвышенней, чем всякое творенье,

       Вмещаемое в малый небосвод[25],

⁷⁹ Тебе служить — такое утешенье,

       Что я, свершив, заслуги не приму;

       Мне нужно лишь узнать твоё веленье.

⁸² Но как без страха сходишь ты во тьму

       Земного недра, алча вновь подняться

       К высокому простору твоему?"

⁸⁵ "Когда ты хочешь в точности дознаться,

       Тебе скажу я, — был её ответ, —

       Зачем сюда не страшно мне спускаться.

⁸⁸ Бояться должно лишь того, в чём вред

       Для ближнего таится сокровенный;

       Иного, что страшило бы, и нет.

⁹¹ Меня такою создал царь вселенной,

       Что вашей мукой я не смущена

       И в это пламя нисхожу нетленной.

⁹⁴ Есть в небе благодатная жена[26];

       Скорбя о том, кто страждет так сурово,

       Судью[27] склонила к милости она.

⁹⁷ Потом к Лючии[28] обратила слово

       И молвила: — Твой верный — в путах зла,

       Пошли ему пособника благого. —

¹⁰⁰ Лючия, враг жестоких, подошла

        Ко мне, сидевшей с древнею Рахилью,

        Сказать: — Господня чистая хвала,

¹⁰³ О Беатриче, помоги усилью

        Того, который из любви к тебе

        Возвысился над повседневной былью.

¹⁰⁶ Или не внемлешь ты его мольбе?

         Не видишь, как поток, грознее моря,

         Уносит изнемогшего в борьбе? —

¹⁰⁹ Никто поспешней не бежал от горя

         И не стремился к радости быстрей,

         Чем я, такому слову сердцем вторя,

¹¹² Сошла сюда с блаженных ступеней,

        Твоей вверяясь речи достохвальной,

        Дарящей честь тебе и внявшим ей".

¹¹⁵ Так молвила, и взор её печальный,

        Вверх обратясь, сквозь слёзы мне светил

        И торопил меня к дороге дальней.

¹¹⁸ Покорный ей, к тебе я поспешил;

        От зверя спас тебя, когда к вершине

        Короткий путь тебе он преградил.

¹²¹ Так что ж? Зачем, зачем ты медлишь ныне?

        Зачем постыдной робостью смущён?

        Зачем не светел смелою гордыней, —

¹²⁴ Когда у трёх благословенных жён

         Ты в небесах обрёл слова защиты

         И дивный путь тебе предвозвещён?"