Божественная комедия

        Брут, первый консул, был в кругу теней;

¹²⁷ Дочь Цезаря, супруга Коллатина,

        И Гракхов мать, и та, чей муж Катон;

        Поодаль я заметил Саладина.

¹³⁰ Потом, взглянув на невысокий склон,

        Я увидал: учитель тех, кто знает,

        Семьёй мудролюбивой окружён.

¹³³ К нему Сократ всех ближе восседает

        И с ним Платон; весь сонм всеведца чтит;

        Здесь тот, кто мир случайным полагает,

¹³⁶ Философ знаменитый Демокрит;

         Здесь Диоген, Фалес с Анаксагором,

         Зенон, и Эмпедокл, и Гераклит;

¹³⁹ Диоскорид, прославленный разбором

         Целебных качеств; Сенека, Орфей,

         Лин, Туллий; дальше представали взорам

¹⁴² Там — геометр Эвклид, там — Птолемей,

        Там — Гиппократ, Гален и Авиценна,

        Аверроис, толковник новых дней[44].

¹⁴⁵ Я всех назвать не в силах поименно;

         Мне нужно быстро молвить обо всём,

         И часто речь моя несовершенна.

¹⁴⁸ Синклит шести распался, мы вдвоём;

         Из тихой, сени в воздух потрясённый

         Уже иным мы движемся путём,

¹⁵¹ И я — во тьме, ничем не озарённой.

ПЕСНЬ ПЯТАЯ

Круг второй — Минос — Сладострастники

¹ Так я сошёл, покинув круг начальный,

      Вниз во второй; он менее, чем тот,

      Но больших мук в нём слышен стон печальный.

⁴ Здесь ждёт Минос[45], оскалив страшный рот;

      Допрос и суд свершает у порога

      И взмахами хвоста на муку шлёт.

⁷ Едва душа, отпавшая от бога,

      Пред ним предстанет с повестью своей,

      Он, согрешенья различая строго,

¹⁰ Обитель Ада назначает ей,

       Хвост обвивая столько раз вкруг тела,

       На сколько ей спуститься ступеней.

¹³ Всегда толпа у грозного предела;

       Подходят души чередой на суд:

       Промолвила, вняла и вглубь слетела.

¹⁶ "О ты, пришедший в бедственный приют, —

        Вскричал Минос, меня окинув взглядом

        И прерывая свой жестокий труд, —

¹⁹ Зачем ты здесь, и кто с тобою рядом?

       Не обольщайся, что легко войти!"

       И вождь в ответ: "Тому, кто сходит Адом,

²² Не преграждай суждённого пути.³¹

       Того хотят — там, где исполнить властны

       То, что хотят. И речи прекрати".

²⁵ И вот я начал различать неясный

       И дальний стон; вот я пришёл туда,

       Где плач в меня ударил многогласный.

²⁸ Я там, где свет немотствует всегда

       И словно воет глубина морская,

       Когда двух вихрей злобствует вражда.

³¹То адский ветер, отдыха не зная,

       Мчит сонмы душ среди окрестной мглы

       И мучит их, крутя и истязая.

³⁴ Когда они стремятся вдоль скалы[46],

       Взлетают крики, жалобы и пени,

       На господа ужасные хулы.

³⁷ И я узнал, что это круг мучений

       Для тех, кого земная плоть звала,

       Кто предал разум власти вожделений.

⁴⁰И как скворцов уносят их крыла,

      В дни холода, густым и длинным строем,

      Так эта буря кружит духов зла

⁴³Туда, сюда, вниз, вверх, огромным роем;

      Там нет надежды на смягченье мук

      Или на миг, овеянный покоем.

 ⁴⁶Как журавлиный клин летит на юг

       С унылой песнью в высоте надгорной,

       Так предо мной, стеная, нёсся круг

⁴⁹Теней, гонимых вьюгой необорной,

      И я сказал: "Учитель, кто они,

      Которых так терзает воздух чёрный?"

⁵² Он отвечал: "Вот первая, взгляни:

       Её державе многие языки

       В минувшие покорствовали дни.

⁵⁵Она вдалась в такой разврат великий,

      Что вольность всем была разрешена,

      Дабы народ не осуждал владыки.

⁵⁸ То Нинова венчанная жена,

       Семирамида, древняя царица;

       Её земля Султану отдана.

⁶¹ Вот нежной страсти горестная жрица[47],

       Которой прах Сихея оскорблён;

       Вот Клеопатра, грешная блудница.

⁶⁴ А там Елена, тягостных времён

       Виновница; Ахилл, гроза сражений,

       Который был любовью побеждён;

⁶⁷ Парис, Тристан". Бесчисленные тени

       Он назвал мне и указал рукой,

       Погубленные жаждой наслаждений.

⁷⁰ Вняв имена прославленных молвой

      Воителей и жён из уст поэта,

      Я смутен стал, и дух затмился мой.

⁷³ Я начал так: "Я бы хотел ответа

       От этих двух[48], которых вместе вьёт

       И так легко уносит буря эта".

⁷⁶ И мне мой вождь: "Пусть ветер их пригнёт

       Поближе к нам; и пусть любовью молит

       Их оклик твой; они прервут полет".

⁷⁹ Увидев, что их ветер к нам неволит:

       "О души скорби! — я воззвал. — Сюда!

        И отзовитесь, если Тот позволит[49]!"

⁸² Как голуби на сладкий зов гнезда,

       Поддержанные волею несущей,

       Раскинув крылья, мчатся без труда,

⁸⁵Так и они, паря во мгле гнетущей,

      Покинули Дидоны скорбный рой

      На возглас мой, приветливо зовущий.

⁸⁸ "О ласковый и благостный живой,

       Ты, посетивший в тьме неизречённой

       Нас, обагривших кровью мир земной;

⁹¹ Когда бы нам был другом царь вселенной,

       Мы бы молились, чтоб тебя он спас,

       Сочувственного к муке сокровенной.

⁹⁴ И если к нам беседа есть у вас,

       Мы рады говорить и слушать сами,

       Пока безмолвен вихрь, как здесь сейчас.

⁹⁷ Я родилась над теми берегами,

       Где волны, как усталого гонца,

       Встречают По с попутными реками[50]

¹⁰⁰ Любовь сжигает нежные сердца,

        И он пленился телом несравнимым,

        Погубленным так страшно в час конца.

¹⁰³ Любовь, любить велящая любимым,

        Меня к нему так властно привлекла,

        Что этот плен ты видишь нерушимым.

¹⁰⁶ Любовь вдвоём на гибель нас вела;

        В Каúне[51] будет наших дней гаситель".

        Такая речь из уст у них текла.

¹⁰⁹ Скорбящих теней сокрушённый зритель,

        Я голову в тоске склонил на грудь.

        «О чём ты думаешь?» — спросил учитель.

¹¹² Я начал так: "О, знал ли кто-нибудь,

        Какая нега и мечта какая

        Их привела на этот горький путь!"

¹¹⁵ Потом, к умолкшим слово обращая,