Брачная афера Ривотта Мадсона

Оливсур молчал и вообще был на удивление тихим. Обычно он все-таки поддерживал беседу, а сейчас будто воды в рот набрал. Тишина угнетала Теззи, и она заговорила о первом, что пришло в голову.

— Я смогу отдать вам деньги ближе к вечернему чаю, — заверила, мысленно прикидывая, сколько времени займет регистрация бумаги от князя, — выпишу чек.

— Ничего страшного, — торопливо заверил ее мужчина, — зайду к вам на ужин.

Теззи поежилась. Если только поесть… Большее в ее планы не входило.

— Может, лучше прогуляемся? — предложила осторожно, но потом прикусила губу. Оливсур — женатый человек, вряд ли будет хорошо, если кто-то увидит их вечером вдвоем.

— Я зайду, и мы непременно решим, что делать, — кивнул мужчина и, хвала небесам, не стал хватать ее руку.

Теззи уставилась в окно и вздохнула. Зачем вчера прогнала Ривотта? Может быть, у него все-таки было объяснение выходке с бумагами… Хоть какое-то… Только небо знает, как дорого бы Теззи дала за это. Пусть бы не был мужем, но побыл рядом хоть немного… Поморгала, отгоняя подступившие слезы. Плакать нельзя! И думать о Мадсоне тоже нельзя! Не заслужил.

Заснула к концу пути, и когда карета остановилась, Теззи не сразу сообразила, что делать дальше. Флокс помог ей выбраться и повел за собой в ратушу. Представитель градоначальника встретил их едва заметной улыбкой, и новобрачная, окинув еще сонным взглядом свидетелей, уткнулась носом в бумаги. Оливсур женился на ней по доверенности, и документов на подпись оказалось куда больше, чем когда они сочетались с Ривоттом. Сон не желал отпускать и, не особо утруждаясь чтением, Гортензия подмахивала все, что подсовывали.

Наконец представитель градоначальника вручил им бумаги и отпустил восвояси. Оливсур отправился заверять еще какой-то документ, а Теззи спрятала свой комплект в сумочку и потопала к выходу. Подождет Флокса на улице. Заодно и проснется. Самое важное она сделала: Патрак сегодня на ней не женится, даже если изойдет собственным ядом.

Остановилась у двери и посмотрела на солнце. Начинался еще один жаркий день. День, который требовалось просто пережить. Больше ничего. Откуда-то пахнуло мятой, Теззи прикрыла глаза и повела носом, аромат казался удивительно приятным. Рядом остановилась карета. Новобрачная отступила на шаг, стараясь не мешать выходящему, но в дверях возник Стрихнос. Схватил Гортензию под подмышки и, будто куклу, затащил внутрь. Извозчик залихватски свистнул и дернул поводья. Лошади послушно побежали вперед. Теззи даже вскрикнуть не успела.

Из-за зашторенных окон в карете царил полумрак, но ноздри обжигал знакомый лимонно-гвоздичный аромат, и Теззи пристально вглядывалась в пространство, страшась увидеть деверя и заранее вздрагивая то ли от холода, то ли от омерзения. От духоты мутило и страшно хотелось на воздух.

— Куда мы едем, Белдон? — поинтересовалась она, еще не понимая, надо ли паниковать.

— Узнаешь, когда доберемся, — отрезал мужчина и отодвинул штору. — Не вздумай кричать, будет только хуже, — красноречиво посмотрел на держащегося за пояс штанов Стрихноса. Ухмыльнулся, по-отечески качая головой: — Решили с Флоксом обмануть меня? Хорошо, мир не без добрых людей. А Оливсур и вовсе шельмец, решил угодить и тем, и этим… Но ничего, с ним я разберусь сразу, как закончу с тобой.

— Не понимаю, — прищурилась Гортензия. Страх окончательно прогнал сон, и она судорожно размышляла, как сбежать. Можно было выпрыгнуть из кареты, к двери Теззи сидела ближе всех, но она никогда этого не делала и сейчас не могла решиться.

— Он с меня тысячу плуток взял за писанину твоего княжича, — снова усмехнулся Белдон. — А сам под это дело решил тебе братца пристроить. Сколько запросил? Тысяч пять? Скотина…

— Что за писанина? — Теззи попыталась сглотнуть, но в горле пересохло.

— Согласие на брак с тобой. Отец мелкотравчатого, конечно, не одобрил бы его порыва, вот я и решил, что эта бумага сгодится мне. Подразнить мою сладкую Гори…

— Ах ты мразь! — Гортензия сжала кулаки: пусть потом над ней будут издеваться, но сейчас она начистит рожу этому павиану.

Стрихнос опередил. Схватил в охапку и усадил к себе на колени. Через ткань юбки Теззи четко ощутила твердость его налитой плоти, и это охладило пыл. Страх победил злость.

— Сейчас отвезу тебя в безопасное место и отправлюсь решать бумажные формальности, — будто насмехаясь, сообщил Белдон. — Пора взять ситуацию в свои руки. Тебе и закону веры нет.

— Меня будут искать…

— Между «будут искать» и «найдут» пропасть, Гори, настоящая бездна. Но ты не бойся: будешь хорошей девочкой, и я тебя не трону. До свадьбы…

Стрихнос пошевелил ногами, заставляя пленницу поерзать у него на коленях. Теззи передернуло от отвращения. Мужчина довольно хмыкнул и мерзко хохотнул.

Карета повернула и въехала в незнакомый двор. Слуга освободил колени и полез наружу. Теззи выбралась следом.

Отвернулся на мгновение, и пленница поняла: сейчас или никогда. Побежала к выходу. Стрихнос нагнал сразу. Грубо сжал шею и повел обратно. Патрак тоже успел выйти из кареты.

— Я же просил вести себя прилично, Гори, — упрекнул он. — Придется тебя наказать.