Брайтон-Бич опера

Мы дружно чокаемся и пьём до дна, закусывая последними котлетками.

ОГРАБЛЕНИЕ СО ВЗЛОМОМ

В тот день, когда ограбили Зарецких, у нас тоже произоила небольшая неприятность. Я просыпаюсь, как всегда, за полдень — правда, не сам, не потому, что выспался, а от громкого и резкого звонка домофона. Спросонья с трудом разбирая дорогу и чуть не свалившись с лестницы, спускаюсь на первый этаж, где почтальон торжественно вручает мне посылку. Это кое-какие книги, которые я заказал в одном Интернет-магазиие месяца два тому назад и о которых с тех пор уже успел благополучно забыть. Видио, позарез они мне нужны были.

Поднявшись обратно в квартиру и страшно недовольный тем, что меня разбудили в такую несусветную рань, я принимаюсь варить кофе. Татьяна сидит у себя в комнате — тихо, как маленький мышонок. В течение долгих лет совместной жизни она на собственном печальном опыте могла неоднократно убедиться, что по утрам ей оттуда лучше не выходить и меня не трогать — самой же потом хуже будет. Да и, наверное, занята она, так как вчера ещё начала новую картину: портрет молодой негритянки, вместе с которой она ехала в метро и которую за те полчаса, что поезд простоял в тоннеле, успела прекрасно рассмотреть.

От этих мыслей меня отвлекает шипение убегающего кофе. Густая жижа тёмно-коричневого цвета заливает нашу и без того весьма далекую от белизны плиту, но больше всего меня расстраивает даже не это, а то, что в турке мало осталось того напитка, который один лишь и способен привести меня в хотя бы относительно приемлемое для окружающих состояние. Вылив то, что не успело убежать, в мою любимую чашку, которая теперь, по сравнению с ничтожным количеством кофе в ней, кажется несуразно большой, я отправляюсь в нашу гостиную, где стоит мой квадратоголовый друг-компьютер и которая по этой причине одновременно является моим кабинетом.

Грубо разбудив друга нажатием кнопки «Старт», я делаю первый глоток кофе и тут же зажигаю заранее приготовленпую сигарету. Горячий дым обжигает легкие, никотин и кофеин начинают поступать в кровь, а через неё в мозг, который, как я надеюсь, от этой гремучей смеси соблаговолит наконец проснуться. Одной затяжки тут, копечно, недостаточно. Да и одной сигареты, по правде сказать, тоже. Хорошо хоть, что мне торопиться некуда. Я выхожу в Интернет — первым делом на главные новостные страницы: убедиться, что за минувшую ночь в мире не произошло ничего требующего моего немедленного внимания и (или) участия. Нет, всё, как обычно. Вашингтонский снайпер пристрелил ещё одного человека. Конгресс принял резолюцию, разрешающую президенту делать всё, что ему заблагорассудится, в любой момент и в любой точке земного шара. Биржа стремительно катится вниз, подписывая смертный приговор Саддаму Хусейну, а заодно и бесчисленным тысячам его подданных, которые погибнут в предстоящей войне. 13-летний школьник изнасиловал свою 36-летнюю учительницу. Всё — как всегда в последнее время, и я уже собираюсь начать проверять мою электронную почту, как в нашу дверь раздается стук.

От общения с другом-компьютером меня это нисколько не отвлекает, потому что дурной и совершенно, на мой взгляд, нелепой привычки открывать дверь на первый попавшийся стук я не имею. За исключением тех случаев, когда я заранее с кем-то договорился и жду гостей, естественно. Так что я начинаю методично стирать накопившиеся за ночь в моем электронном почтовом ящике письма: два предложения перезаложить под более низкий процент дом, которого у меня нет; три предложения открыть беспроигрышный бизнес, который в течение года сделает меня миллионером; семь приглашений посетить бесплатные порностраницы, из которых четыре обещают фотографии несовершеннолетних детей в откровенных позах; девять сообщений о том, как за три дня увеличить размеры детородных органов на 15 сантиметров; и четырнадцать рекламных листовок с совершенно фантастическими скидками на товары неизвестного мне предназначения. Всё. Такова почта за ночь, и теперь мой почтовый ящик пуст, а моя интернет-зависимость по-прежнему требует ещё какой-нибудь пищи.

В дверь опять стучат, уже зпачительно громче. «Вот настырные какие», — думаю я, но с места своего, естественно, не двигаюсь, а, наоборот, зажигаю вторую сигарету и перехожу к страницам с более подробным освещением событий в мире. Я полностью погружаюсь в чтение длинной статьи о попытке военного переворота в Кот-д’Ивуаре — стране, которая раньше пазывалась Берегом Слоновой Кости. Почему изменилось её название — я не знаю. Может быть, ельциноиды переименовали её вместе со многими российскими городами, весями и улицами в рамках борьбы со страшным наследием сталинизма, а может, и другая какая весомая причина есть. От захватывающего чтения о страданиях котдивуарцев меня отвлекают тихие шаги в коридоре. «Вот это Татьяна напрасно, — думаю я. — Зря она всё-таки открывать пошла. Она что, не знает, как я этого не люблю? Ну, сейчас я ей устрою».