Брак по любви

Когда Ясмин было лет тринадцать и у нее, к ее великому ужасу, начали развиваться болезненные грудки и отвратительный интерес к мальчикам, в тупичке поселилось новое семейство. Семья Гази жила в отдельном доме, ближнем к парковым воротам. В их сад можно было спокойно заехать на машине слева и выехать справа. И незачем было выезжать задним ходом, как Баба в своей бордовой «ланчии» с наполовину нажатым ручником, по десять раз смотревший в зеркала. В день их прибытия Ма не находила себе места от волнения. В школе она дружила с девочкой по имени Малика Гази. Возможно, эти новые Гази окажутся бенгальцами. Ма не воображала, будто они приходятся родней Малике – а может, и воображала. Она так спешила поздравить их с новосельем, что споткнулась на пороге, уронив поднос с манговым йогуртовым ласси и разбив колено и подбородок. Охромевшая, но не растерявшая дикого энтузиазма, она ковыляла по кухне, приготовляя новую партию и добавляя то чуточку лаймового сока, то щепотку молотого кардамона. Потом ей пришлось присесть, потому что колено распухло, как жареная в горячем масле лепешка. Ясмин послали с подносом и настоятельными приглашениями. В один из стаканов попала капля крови, алевшая на светлом мангово-желтом йогурте. Ясмин размешала каплю кончиком пальца и облизнула его.

При виде пятнадцатилетнего старшего сына соседей в животе у нее вспорхнули бабочки. Он представился Рупертом. Позже она узнала, что его зовут Рашим, но никто его так не называет. На миссис Гази были серьги-кольца, как у Дженнифер Лопес, обтягивающее фиолетовое платье с присборенными швами и туфли на тонком низком каблуке, – всё ради того, чтобы раздавать указания грузчикам. У нее без умолку звонил мобильник, и ее серьги покачивались, когда она зажимала его между плечом и ухом. Ясмин расстроилась: миссис Гази никогда не станет новой лучшей подругой Анисы.

Они прожили там всего два года, и Ясмин радовалась их отъезду. Руперта она успела возненавидеть.

Гази действительно оказались бенгальцами, но не из Калькутты, а из Бирмингема. К стыду Ясмин, миссис Гази, похоже, забавляли дружеские поползновения Ма. «Послушай, – говорила она, – твоя Амма оставила мне записку, но я не могу ее прочитать. Мне и без того непросто говорить на этом языке».

Конечно, для Ма было бы здорово, если бы Гази оправдали ее надежды. Или Патели, которые жили всего за две улицы от них. Но Баба сразу же их невзлюбил. «Торгаши», – окрестил их он.

Ма вышла с подносом. Какое-то время они сидели молча.

– Что-то тревожит, нет? – спросила Ма после еды. – Что-то хочешь сказать своей Ма?

– Все в порядке, – ответила Ясмин. – Просто… Кажется, я считала Джо идеальным… но идеальных людей не бывает, правда?

– Идеальных не бывает, но Джо хороший. Хороший мальчик. Видишь, как он заботится о матери. Мало таких англичан. Недостатки ты всегда найдешь, в любом мальчике.

– Да, наверное. Но он… – Внезапно Ясмин смертельно надоело, что в этой семье все только и делают, что ходят вокруг да около. Все это деликатничанье. Бессмысленное. Угнетающее. Он переспал с другой женщиной. Надо просто взять и сказать об этом прямо. – Он меня подвел, и мне… мне больно.

Ма погладила ее по ладони:

– Ты знаешь про Харута и Марута? Я уже рассказывала тебе эту историю?

– Скорее всего, – ответила Ясмин. Она уже радовалась, что не проболталась. Для Ма такое было бы чересчур. Ма жила тепличной жизнью.

Аниса вздохнула.

– Хотя вообще-то, – сказала Ясмин, – кажется, нет.

Ма по-новому обернулась в сари, укутав плечи свободным концом, словно шалью.

– Я расскажу. Очень давно, во времена пророка Идриса – он пятый пророк после Адама, – на земле было зло. Ангелы потрясены, видя, как человек себя ведет, всевозможные злодеяния. Господь знает это. Он дал человеку свободу воли и страсти. А также знание добра и зла. Но он создал ангелов из света, и они не грешат, потому что у них нет свободной воли.

Ма прервалась, чтобы заколоть прядь волос, выбившуюся из неряшливого пучка. В ней вечно что-то словно разматывалось. Ясмин мечтала, чтобы она поторопилась со своей историей.

– Ангелы думают, что они никогда не совершат никакого греха. Господь послал двух ангелов, Харута и Марута, в Вавилон как мужчин со всеми человеческими страстями. Что будет дальше?

Ясмин подумала, что, пожалуй, могла бы угадать, но на самом деле Ма этого не хотелось.

– Не знаю, – ответила она.

– Однажды, – продолжала Ма, – красавица по имени Зухра приглашает их в свой дом. Они оба желают эту женщину, и она обещает, что отдастся им, если они станут поклоняться ее богу. Харут и Марут соглашаются. Поклоняются идолу. Пьют вино с Зухрой.

– Падшие ангелы, – сказала Ясмин, пытаясь ускорить рассказ матери.

– Нищий видит, что они делают, и говорит им, что это греховно. Они загоняют его в переулок и убивают там. Это совесть. Так они заглушают совесть.

– Понятно, – сказала Ясмин.