Брат за брата

– Ты забьешь свой гол. Такой же полезный для твоей карьеры, как прошлый, а то и получше.

Бронкс зашагал по неровной асфальтовой площадке к выходу, который своими мотками колючей проволоки наводил на мысль о тюремных воротах. Он получил разрешение прокурора, свое право на прослушку.

Прямой путь в криминальное сознание Лео Дувняка.

* * *

Отдел прослушки позвал его практически сразу, как только пошло соединение. Бронкс пробежал через полицейский квартал, из коридоров стокгольмской полиции – в Управление уголовной полиции на Польхемсгатан, дальше – на лифте, девять этажей вверх.

– Привет, пап, это я. Есть время прокатиться?

Немолодой мужчина с ссутуленной спиной, который всегда сидел в кабинете прослушки, анализируя входящие и исходящие разговоры. На электронной карте мигал красным светодиод в районе Сёдермальма, примерно возле северной опоры моста Юханнесхувсбрун.

– Время? Время есть, я просто сижу тут с чашкой кофе. Как всегда.

Сотрудник нажал кнопку в верхнем ряду клавиатуры, поставил запись на паузу и посмотрел на Бронкса.

– Вы хотели, чтобы я сообщал вам о каждом звонке. Это первый разговор, он продолжался сорок одну секунду.

Сутулый инспектор указал на экран компьютера и черную временную линейку, которая тянулась под мигающим диодом.

– А тот, кто принял звонок, находится здесь – в какой-то развалюхе на Гётгатан.

– Ты слышал, Лео? Ни единой, мать его, капли чего-то другого.

– Хорошо. Хорошо, папа. Я заеду за тобой через пару часов.

– А куда мы…

– Я тебе кое-что покажу.

– Что?

– Наше будущее. В девятнадцать ноль-ноль возле входа.

Бронкс кивнул на экран с электронной картой.

– Он еще там?

– Кто?

– Тот, кому он позвонил. Тот, в чью жизнь мы заглядываем.

Специалист по прослушиванию, по тембрам и интонациям человеческих голосов, улыбнулся.

– Прокурорское разрешение предусматривает право слушать его разговоры. Но не узнавать, где он находится, когда не говорит по телефону.

– Но вы можете это увидеть?

– Да.

– Где?

– В другом кабинете. Оттуда я могу – если бы захотел, если бы у меня на руках было официальное требование – постоянно отслеживать передвижения конкретно этого телефона.

Бронкс улыбнулся. Он тоже улыбнулся. Так уж было заведено. Этот немолодой человек, ровесник Бронксова отца, был когда-то отличным полицейским – в той реальности, где он пока еще присутствовал благодаря наушникам, хотя и запертый в тесном пространстве без окон. Понятно было, что он страстно желает вернуться туда – со здоровой спиной и молодыми ногами.

– Кабинет через три двери слева. Если по пути назад вы случайно взглянете на экран компьютера посреди кабинета, то я ничего не видел, потому что пробуду здесь еще какое-то время.

– Разумеется, я никуда не буду заглядывать.

Бронкс прошел уже полкоридора, когда инспекторово «Удачи, Бронкс» догнало его. Слежка за Иваном Дувняком, как он и надеялся, позволила ему заглянуть в уголовные мозги Лео Дувняка, – обнаружить вход, который он так долго искал.

Чертово оружие было к нему все ближе.

* * *

Десять минут.

Одиннадцать минут.

Двенадцать минут.

Отец опаздывал, хотя время было выбрано под него. В девятнадцать ноль-ноль, перед входом. Опоздания, которое постороннему человеку могло бы показаться ничтожным, хватило, чтобы давление, проклятый черный шар в груди, поднялось до горла и глотки. Плюс этот дьявольский зуд в корнях волос, зуд под тесной шапкой, который на темени ощущался как обжигающее жжение.

Лео пытался через запотевшее стекло арендованной машины заглянуть в тускло освещенный ресторан «Драва» – любопытный хозяин был на месте, как и его столь же любопытная жена, возле столика у окна сидела молодая пара, оба жевали мясо, чуть подальше немолодой мужчина навис над сервировочной стойкой; дождался своих двух кружек пива и тут же, балансируя, понес их на столик, за которым сидел один.

Не папа.

Тринадцать минут псу под хвост, а ведь осталось меньше суток до момента, когда он заберет то, чего не существует.

Стресс.

То, чего и близко не бывало, когда он мог контролировать ситуацию.

Это и был тот черный шар в груди и зуд в корнях волос: понимание того, что на этот раз он зависит от факторов, над которыми у него нет абсолютного контроля. Вроде папы.

Он открывал их прямую линию уже дважды.

Прокладывал ложный след, активировал ложный след.

Первый раз – прокладывание – из тайника. Лео знал, что благодаря потерянному автомату Бронкс, проделав стандартную полицейскую работу, вскоре выйдет на него, Лео, через собственность Сэма. Из тайника он позвонил на зарегистрированный, идентифицируемый телефон и говорил достаточно долго, чтобы сигнал отследили наверняка. Потом Лео дождался, когда сработает камера видеонаблюдения, и смотрел, как Бронкс разбивает окошко в двери, вламывается в дом и радуется, обнаружив мало что значащие, но явные следы, которые были ему оставлены специально.

Второй раз – активация – всего несколько часов назад. Когда стало ясно, что Бронкс, делая стандартную полицейскую работу, продвинулся еще дальше и включил прослушку.