Братья Булгаковы. Том 2. Письма 1821–1826 гг.

Статья о театре в «Инвалиде» очень смешна. Вяземский хочет положить это на стихи. Здесь давно слышу я, что граф Аракчеев болен. Он не молод, не плотен, завален работою, мудрено ли!

Я вынул письмо варшавское из пакета и отдал-таки Вяземской. – «Что это на вас нашло? Кто вам дозволил мои письма распечатывать? Милый, смотри же, прошу тебя». А все это при «милом» было сделано в другой комнате, и «милый» (то есть муж, разумеется) видел, в каком положении пришло письмо. Тогда княгиня сказала: «О, это письмо от г-жи Кнорринг, это с ними часто случается, и тогда слуги запечатывают письма, прежде чем нести на почту». Хороша писачка!

Был я у Урусовых. Князь получил письмо от князя Петра Михайловича, который уведомляет его, что государь император, соизволяя на бракосочетание княжны, приказал выдать ей обыкновенные фрейлинские 12 тысяч рублей. Свадьба будет здесь, в городе, в домовой церкви Пушкиных; но день, кажется, еще не назначен. Меньшая Урусова, Софья, становится прелестна, потолстела, и это очень к ней идет. Князь болен флюсом, Ваня всякий день более влюблен. Насчет жениха и невесты не перестают кумушки выдумывать разные пустяки: все это действие одной зависти и злобы, а право, княжна заслуживала бы даже еще лучшего жениха. Сюда приехал Ал. Дмитриевич Балашов, но я его еще не видал. Говорят, это для того, чтобы выдать замуж дочь.

Вот и от Вяземского пакет. Он что-то перестал уже говорить об отъезде своем. Догадлив я был, что не поехал на их увеселительную прогулку за городом: приехали оттуда, проголодавшись, да еще, сверх того, их всех, и цыганок, и медведей, перемочило до костей; было за что всякому заплатить с лишком по сто рублей! Мы теперь живем два шага от Катерины Семеновны Тургеневой. Сергея вчера ожидали из деревни.

Константин. С.-Петербург, 13 июня 1822 года

Как Реман сказал, так и сделалось: старик Вакареско умер в субботу в 4 часа пополудни. Царство ему небесное! Жена и дочь хотели непременно ничего не жалеть на похороны; но мы все единогласно решили, что при их теперешнем состоянии это было бы сумасшествие, и обер-церемониймейстеру Доболи велено устроить, чтобы было пристойно, но без излишней роскоши. Надобно ехать на похороны, а к ним все езжу со страхом пополам от кори, несмотря на уверения Ремана, что, переменя платье, не рискую перенести жестокую эту болезнь детям.

Кстати сказать, у нас свадьба. Как бы время было, дал бы тебе отгадывать, и ты бы не скоро отгадал. Александр Иванович Чернышев женится на княжне Белосельской[60]. Третьего дня сие было решено, мне сказывал Матушевич, а ему Гурьева.

Константин. С.-Петербург, 14 июня 1822 года

Я думаю, что ты очень хорошо сделал, что не был на пикнике, на травле и прочих забавах Вяземского; мог бы еще обкушаться или простудиться.

Говорят, что вместо Петергофа будут праздновать именины государыни на Елагином острову, где третьего дня освящали церковь и дворец отделан прекраснейшим образом.

Александр. Москва, 15 июня 1822 года

Во вторник утро целое простояло ясное, и я ездил с Вяземскими обедать в Васильевское к Кривцовым. Славно нас накормили; тут был и Тургенев, который собирается завтра ехать в Петербург. Что это за прелестный вид на Москву! Сидя на балконе и куря трубку, я не мог довольно насытиться зрелищем. Куда люблю я прелестные виды! Я вспомнил Неаполь, там все еще величественнее: без моря нет совершенного пейзажа; море рождает корабли, порты, острова, мысы – все живое и движется; а вид с Васильевского хотя и прелестен, но мертв. Посмотрев налево, на Воробьевы горы, вижу какие-то белые зверочки, движущиеся, гуси не гуси, не бараны, что такое? – Это 3000 работников, копающие фундамент храма во имя Спаса, взятые между мужиками, коих купил Витберг для сооружения храма. Кривцов сдает охотникам Васильевское за полцены, ибо едет в Орел, где и останется уже на все лето и, кажется, осень у матери.

Я уверен, что ты состряпаешь и с австрийцами почтовые дела, хотя и не предвижу от них той же податливости, как от пруссаков, особливо ежели наша молва справедлива. Говорят, что Лебцельтерн влюблен в которую-то *** и женится на ней; и первое, и второе невероятно. Для любви она слишком уродлива, а для замужества не довольно богата. С тех пор, как мать Трубецкого выставила и вместо золотых гор дала дочери за два года всего 15 000 рублей, не думаю, чтобы ловились на крючок и что она найдет новых дураков и зятьев. Сказывают также, что А.И.Чернышев женится на графине Белосельской-старшей; тоже неверно почти по тем же резонам [оказалось верно].

Константин. С.-Петербург, 16 июня 1822 года