Братство Ле Морта

Человек, который слишком много знал о его планах, убит. И больше он ничего не расскажет никому. Девица де Корде попалась и сослужит ему службу.

Правда, королевский смотритель лорд Уэйд потерял хорошего агента. Но это неизбежные потери…

3

1 августа. 1792 года. Париж.

Гражданин Жан-Рене Эбер40.

Фурье не смог найти мэра Парижа на месте, но судьба сразу столкнула его с прокурором Коммуны Парижа гражданином Эбером.

Невысокого роста плотный мужчина средних лет в сером сюртуке, препоясанном трёхцветным шарфом, Эбер был подвижен и деятелен. Фурье сразу понял, что это настоящий лидер. Окружавшие его санкюлоты41 выполняли его приказы без возражений. А эти господа были чрезвычайно строптивы.

Андре слышал про Эбера в Лондоне, благодаря издаваемой им газете «Пьер Дюшен»42.

– Вы прибыли от Марата? – Эбер поднял свои глаза на Фурье. – С чего это Марат решил послать вас ко мне, гражданин?

–Этого я не знаю, гражданин Эбер. Но я готов служить народу.

–В это понятие многие вкладывают разный смысл. Мадам Вето43 также считает, что служит народу Франции!

– Смею надеяться, что я патриот! Буду признан таковым.

– Марат терпеть меня не может. Я всегда говорю, что думаю. И моя газета популярнее его «Друга народа». И он посылает вас ко мне с такими блестящими рекомендациями.

– Вы можете дать мне дело, гражданин Эбер, и проверить на что я способен.

– Это слова настоящего патриота, гражданин Фурье. А что это за мальчишка с вами?

Эбер показал на Жака.

– Мой товарищ. Он преданный патриот, хоть и молод.

– Хорошо! Я дам вам дело, гражданин Фурье. Марат пишет о ваших заслугах в борьбе с тиранией. Меня окружают преданные бойцы.

Эбер обвёл взглядом санкюлотов, которые толпились рядом с ним. Это были сильные мужчины, которые уверенно держали оружие в руках. Сразу видно – они не новички в военном деле.

– Граждане! – обратился к санкюлотам Эбер. – Перед вами гражданин Андре Фурье! Он поднял руку на тиранию задолго до нас! И за это вынужден был жить вдали от родины! И вот он здесь! Среди нас! Готов сражаться с врагами!

Солдаты приветствовали Фурье. Многие подошли и пожали ему руку.

– Вы знаете, к чему мы готовимся? – спросил Эбер.

– Установить республику, – сказал Андре.

– Именно! Покончить с тиранией одним решительным ударом! Людовик Капет будет лишён короны! Вы, кажется, уроженец предместья Сент-Антуан?

– Да, гражданин прокурор.

– Вот и станете представителем этой секции! Мишо! – Эбер оглянулся и нашёл главного комиссара секции.

– Я здесь гражданин.

– Вот этот человек пойдёт с вами! Вы проверите, на что он способен!

Мишо был необычайно высок ростом и даже Фурье, также не маленький, был ему по плечо.

–Я комиссар Мишо. И слышал о вас, Фурье! Это ваш кинжал сразил де Кадуаля!

На гражданине Мишо был длинный коричневого цвета сюртук, красный жилет, длинные панталоны и небольшие сапоги с отворотами. Через плечо перетянута трёхцветная перевязь. Голову его, как у большинства санкюлотов, украшал красный колпак с кокардой и надписью «За свободу!».

– Вы готовы идти со мной? – спросил великан.

– Готов, гражданин Мишо.

– Тогда вперёд за мной и моими людьми. Я покажу вам, что нужно делать!

– И Жак может следовать за нами? – спросил Андре. – Этот парень, что пришёл сюда со мной?

– Ты парижанин? – спросил Жака Мишо.

– Нет, гражданин. Я пришёл в Париж, чтобы записаться в армию. Хочу сражаться с врагами свободы.

– И ты будешь сражаться! Следуй за нами, Жак!

Эбер после этого больше не задерживал Андре Фурье. Он отнёсся к нему не так восторженно как Жан Поль Марат.

«Пожалуй, мне стоило вначале увидеть мэра Парижа. Возможно, что приём прокурора Коммуны тогда был бы более тёплым. Но что сделано, то сделано. Последуем за гражданином Мишо».

Революционные солдаты вооружённые, кто ружьями, кто пиками, а кто и просто палками, пошли по улице, громко распевая новую революционную песню:

Мадам Вето грозилась, вишь,

Что передушит весь Париж.

Но черт её дери, –

Не дремлют пушкари!

***

Так Андре Фурье стал революционером. Это было странно для того, кто вчера был порядочным лондонским джентльменом, верным монархистом. Но сейчас, шагая рядом с гигантом Мишо и этими людьми, он почувствовал новую силу. И в это мгновение Фурье не думал о миссии лорда Уэйда.

Как эти простые люди не были похожи на простолюдинов Лондона. Они подняли голос и громко заявили о своих правах. А мальчишка Жак так и светился от счастья, когда его губы произносили:

Но черт её дери, –

Не дремлют пушкари….

4

3 августа. 1792 года. Париж.

Гражданин Фурье действует.

Париж в августовские дни 1792 года был разделён на секции, и общее руководство осуществлял Совет Коммуны. 24 депутата практически стали осуществлять власть в столице.

Законодательное Собрание молчало. Депутаты правых партий испугались взрыва народного недовольства. Монархисты были в растерянности и ждали только помощи извне. Депутаты центра, которых называли «Болото», также затаились.

Министры выжидали, и только военный министр Дюмурье занимался вопросами отражения внешней агрессии.