Бремя раздора

Никакой личной информации, кроме приветствия, в котором наследник Дарона называл друга «занудным любителем мертвечины», в послании не наблюдалось, и потому Раял передал его Фейлну для ознакомления.

– Он лишился ума после смерти отца!

– Приношу вам свои соболезнования, милорд Флейм…

– Соболезнования никому не помогают! И зовите меня просто Фейлн, так будет правильнее. Все же я, наверное, ваш пленник. – Перебивать было семейной чертой Флеймов, других доказательств кровных уз и не требовалось.

– …Я понимаю, каково потерять отца. Как пожелаете, я почту за честь обращаться к вам в столь дружественной манере, милорд. Что же касается вашего плена – вы отнюдь не являетесь моим пленником, вы – мой гость и имеете право делать то, что вы желаете. Я не уверен, что вправе держать вас силой, однако советую…

– То есть я могу идти? Сейчас?

– …советую задуматься над словами вашего брата. Верно, он попросил меня об этом неспроста. Быть может, у него есть определенный план действий, коему ваше присутствие может помешать. А быть может, он уверен, что таким образом сохранит хотя бы одного наследника лорда Дарона Флейма. И да, разумеется, вы можете идти, если пожелаете.

– И мертвецы не съедят меня и моих людей?

Раял испытывал противоречивые чувства – с одной стороны, Фейлн показался ему человеком не самого далекого ума, что можно было исправить временем, опытом и стараниями советников и учителей, а с другой, он – первый встреченный знатный человек, что интересовался судьбой своего народа и ставил его с собой на одну ступень.

– Вас никто не тронет.

– Вы и правда отпустите меня? Без требований о золоте и прекращении войны?

– Разумеется. Мне вдоволь хватило держать в плену Верда, ваш брат – удивительный человек, он сумел утомить меня, но при этом разнообразил мои унылые будни прекрасной игрой в шахматы и беседами.

– Вы сказали, что он хочет сохранить наш род и спасти меня. Вы думаете, Верд погибнет?

– Надеюсь, что нет. У Верда есть козырь в рукаве, и не один, не бойтесь, милорд Фейлн.

– Верд – ваш друг? – вдруг в лоб спросил младший сын Дарона Флейма.

– У меня нет верного ответа на данный вопрос, милорд. Я полагал, что мы с ним не враги, однако, признаться, за последние дни, что он находился в моем замке, я успел сблизиться с ним. Да, вероятно, я могу назвать это дружбой.

– Он предупреждал, что вы нудны и говорите очень долгими, сложными и витиеватыми предложениями, смысл которых нельзя уловить сразу.

Леди-мать засмеялась. Она и сама не раз говорила Раялу, что с такой манерой вести разговоры он никогда не заведет хороших приятелей. Похоже, гость являлся доказательством абсолютной противоположности, друг вместо врага – кто этим способен похвастаться?

– Мне кажется, милорд Раял, он подражает вам или стал на вас слишком походить. Такое бывает после длительного общения – Бьол, советник отца, говорил об этом. Верд перенял у вас многие привычки.

– Советую и вам это сделать, милорд. Должно быть, я способен скрывать изменения лучше, раз никто до сих пор не обвинил меня в подобных вещах. Что ж, расскажите, почему Верд не вступил в свои права наследника трона Династии Флейм.

И Фейлн наконец разговорился.

Он рассказал про притязания Зейира Флейма, про двух других братьев Дарона, про Экрога, которому Верд написал и просил поддержки как у родственника – ведь наследник был сыном брата первой жены лорда Редгласса. Юный лорд поведал о намерении Верда прекратить войну, обо всех ужасах, что творятся на землях противников, о Бладсвордах, что оказывали всяческую поддержку Зейиру. О дяде юноша рассказывал долго, с чувством, со страхом в голосе и, кажется, даже вздрогнул пару раз.

Но все это отошло на второй план, когда Фейлн рассказал, что Хагсона Глейгрима спрятали от мстительного узурпатора и Верд намерен приложить все силы, чтобы вернуть другу брата живым, здоровым и в кратчайшие сроки. Эта новость принесла радость леди Дейяре, женщина засияла, покинула свое место за столом и обняла доброго вестника. Даже Раял улыбнулся и выразил, насколько его осчастливил лорд Флейм.

Слова за слово, Фейлна убедили не торопиться и остаться погостить в безопасности столицы. Этернитифелл был расположен далеко от границ с Династией Флейм, и мертвецы лишь добавляли уверенности в неприступности замка. Запас провизии, которой до сих пор набивали амбары, из-за одного лишнего лорда и его небольшого отряда не убудет, а пустующих покоев, достойных второго сына Дарона, на выбор гостю предоставили почти десяток.

Когда мать покинула их и Фейлн собирался отправиться отдыхать, он обратился к хозяину замка с просьбой:

– Милорд Раял, вы поможете Верду? Дядя Зейир хитрый, злой и жестокий. Он очень опасный, а Верд не желает понимать этого. Вы не позволите ему погибнуть?

– Я сделаю все возможное, милорд Фейлн. Я так же не желаю получить известие о смерти Верда, как и вы.

– Вы отправите ему в помощь армию? Дяде Зейиру помогают воины Бладсвордов, а брат там один.