Бремя страстей человеческих

Prayers were longer than usual, and the breakfast more substantial.	Молитвы читались более длинные и завтрак был сытнее, чем в другие дни.
After breakfast the Vicar cut thin slices of bread for the communion, and Philip was privileged to cut off the crust.	После завтрака священник нарезал хлеб ломтиками для причастия, и Филипу разрешали брать себе корочку.
He was sent to the study to fetch a marble paperweight, with which Mr. Carey pressed the bread till it was thin and pulpy, and then it was cut into small squares.	Его посылали в кабинет за мраморным пресс-папье, которым мистер Кэри давил хлеб, пока ломтики не становились тонкими, как бумага, после чего их вырезали квадратиками.
The amount was regulated by the weather.	Число кусочков зависело от погоды.
On a very bad day few people came to church, and on a very fine one, though many came, few stayed for communion.	В очень дурную погоду народу в церкви бывало мало; в очень хорошую - людей приходило много, но к причастию не оставалось почти никого.
There were most when it was dry enough to make the walk to church pleasant, but not so fine that people wanted to hurry away.	Больше всего молились в такую погоду, когда было достаточно сухо для того, чтобы пойти в церковь, но не настолько солнечно, чтобы спешить из церкви домой.
Then Mrs. Carey brought the communion plate out of the safe, which stood in the pantry, and the Vicar polished it with a chamois leather.	Миссис Кэри вынимала из сейфа, стоявшего в буфетной, дароносицу, и священник протирал ее замшей.
At ten the fly drove up, and Mr. Carey got into his boots.	В десять часов подъезжала коляска, и мистер Кэри надевал башмаки.
Mrs. Carey took several minutes to put on her bonnet, during which the Vicar, in a voluminous cloak, stood in the hall with just such an expression on his face as would have become an early Christian about to be led into the arena.	Миссис Кэри задерживала мужа на несколько минут, чтобы надеть капор, а священник, уже облаченный в просторный плащ, терпеливо дожидался ее в прихожей с таким видом, будто он - христианский мученик, которого вот-вот бросят на съедение львам.
It was extraordinary that after thirty years of marriage his wife could not be ready in time on Sunday morning.	Трудно поверить, что после тридцати лет замужества его жена так и не научилась поспевать вовремя к воскресной службе!
At last she came, in black satin; the Vicar did not like colours in a clergyman's wife at any time, but on Sundays he was determined that she should wear black; now and then, in conspiracy with Miss Graves, she ventured a white feather or a pink rose in her bonnet, but the Vicar insisted that it should disappear; he said he would not go to church with the scarlet woman: Mrs. Carey sighed as a woman but obeyed as a wife.	Наконец она выходила, наряженная в черный атлас: священник и вообще-то не терпел цветных нарядов на женах духовных лиц, а уж в воскресенье и подавно требовал, чтобы жена была в черном; время от времени, сговорившись с мисс Грейвс, она пыталась, словно ненароком, приколоть белое перышко или розовый бутон к шляпке, но священник тут же это пресекал: он не появится в церкви в обществе блудницы. И миссис Кэри, будучи женщиной, вздыхала, но повиновалась супружескому долгу.
They were about to step into the carriage when the Vicar remembered that no one had given him his egg.	Они уже влезали в коляску, но тут священник вспоминал, что ему не дали яйца.
They knew that he must have an egg for his voice, there were two women in the house, and no one had the least regard for his comfort.	Ведь они знают, что ему полагается съесть яйцо, чтобы лучше звучал голос. Две женщины в доме, а позаботиться о нем некому!