Бретер на вес золота

  - Я тоже! - присоединился начальник Департамента безопасности.

  Не сговариваясь, подняли руки оба капитана гвардии, хотя Репнин и делал при этом кислое лицо. За ними адмирал д´Орио и губернатор Рохалес.

  - Тяжелый путь, но тут хоть какие-то шансы есть, - присоединил свой голос Калонже.

  - Решение принято, господа! - торжественно провозгласила королева Мария. - Действуйте, шевалье!

  А это уже было обращение к моей скромной персоне. И головы всех присутствующих повернулись в мою сторону.

27

  Я плохо помню, как выходил на кровлю большого навеса над главным входом в Лазурный замок. Дойдя до его края, я оказался практически над самым краем толпы горожан, в этот пасмурный осенний день заполонившей всю королевскую площадь. На минуту у меня перехватило дыхание от вида этого человеческого моря, от гула голосов и тысяч обратившихся ко мне взглядов.

  Но тут сопровождавший меня Ульмарк протянул мне жестяной рупор, я поднял руку, призывая площадь к тишине, а когда толпа немного утихла, поднес ко рту рупор и заговорил:

  - Меня зовут Рене Орлов. Я командир Патруля со Второй Ремесленной улицы, думаю, все обо мне слышали. Я знаю, что вас сегодня сюда привело, и знаю, что нам всем нужно делать!

  Толпа было зашумела, но быстро успокоилась, и я смог продолжить.

  Я рассказывал про нашего доброго короля Филиппа, неустанно пекущегося о благоденствии своих подданных, и про то, как все королевство процветает под его мудрым руководством, особенно на фоне завистливых и жадных до чужих успехов нугулемцев. Потом перешел к небывалому вероломству все тех же нугулемцев, выразил уверенность в том, что король разобьет их и изгонит из Эскарона. Не преминул напомнить о трех сутках, дающихся любым полководцем своей армии на разграбление захваченного города. Затем коснулся в своей речи королевского совета, который буквально умолял королеву Марию и принца Луи бежать из города, но получил в ответ от коронованных особ решительное 'нет!'. И тут же перебил восторг горожан заявлением о том, что солдат в Монтере почти нет, защищать столицу некому и вся надежда только на них, столичных жителей.

  - Только вы, монтерцы, можете встать с оружием в руках на защиту своих домов, своих семей и своей королевы и королевских сыновей! Только от вас зависит: есть ли шанс у Монтеры и всего Эскарона или нет! Я прошу помощи у тебя, Монтера, помощи и защиты для королевской семьи!

  При этих словах я опустился перед толпой на колени, чем ввел ее в состояние ступора. Не каждый день дворяне просят о чем-то простолюдинов, да еще стоя на коленях!

  Когда же вслед за этим народная масса снова заволновалась и резко перешла в восторженный визг, я понял, что это уже не связано с моей более чем скромной персоной. Обернувшись, я обнаружил шагающего ко мне принца. Мальчик был очень бледен, но изо всех сил старался выглядеть решительным. Наверное, именно это и есть самая настоящая храбрость - когда тебе страшно до чертиков, но долг и честь не позволяют отступать. За наследником престола устремилась к краю навеса группа поддержки в составе королевы-матери, князя Репнина, графа Фризе, герцога Рохалеса, пятерых гвардейцев Ульмарка. Взволнованной квочкой пытался не отстать от дочери граф Фронтир, цвет лица которого заставлял всерьез опасаться апоплексического удара. Граф то и дело хватался рукой то за грудь, то за голову, не переставая при этом о чем-то увещевать свою венценосную дочь.

  Толпа постепенно затихла и склонила головы в поклоне. Принц Людовик достиг края крыши и остановился, растерянно глядя на безмолвное людское море. Рядом с ним завороженно взирала на заполненную толпой площадь королева Мария. Остальные сопровождающие остались шагах в пяти позади. То ли не смели мешать особам королевских кровей, то ли просто никто не знал, что нужно делать. Пауза затягивалась, горожане с нетерпением ждали действий от принца, а у того от волнения словно язык к небу присох. Пришлось опять мне проявлять инициативу и спасать ситуацию.

  - Держите, Ваше Высочество, - прошептал я, протягивая наследнику эскаронского престола свою шпагу, - как только я произнесу фразу 'смерть Нугулему', прокричите то же самое и поднимете ее над головой.

  - Монтера! - это уже прозвучало в рупор и для толпы. - Жители Монтеры! Вас пытались напугать слухами, что королевская семья бежала из города. Это ложь! Короля Филиппа нет в столице, но королева здесь, и принцы Луи и Доминик тоже здесь, с вами. И принц Луи готов вместе с вами умереть, но не отдать Монтеру нугулемцам! Смерть Нугулему!

  - Смерть Нугулему! - раздался рядом порядком осипший юношеский вскрик, и над головой Луи сверкнула фамильная шпага Орловых.

  - Смерть Нугулему! - отозвалась площадь.

  - Смерть!

  - Смерть!

  - Смерть Нугулему! - ревела воодушевленная толпа, и оставалось лишь сожалеть о том, что вражеской армии нет здесь прямо сейчас. Можно было быть уверенными в том, что ополчение придет на зов принца Луи.