Бриг «Меркурий»

- В моёй профессии это необходимо.

- Что же вы делаете, когда вам приносят подделку?

- Вежливо возвращаю её обратно.

- А в полицию не подаете заявление?

- В полицию я обязана заявлять, если мне приносят краденую вещь, числящуюся в розыске в списках Интерпола или на худой конец Министерства культуры. А про фальшивку заявлять бесполезно: человек скажет, что купил её как подлинник, и никаких обвинений ему все равно предъявить не смогут.

- А горло вам могут перерезать?

Александра пожала плечами.

- Слушайте, а зачем вы вообще занялись торговлей антиквариатом? - неожиданно поинтересовался Владимир.

Александра в ответ промолчала. Он удивился, как вдруг поблекло и осунулось её лицо.

- Знаете что, отдыхайте, а я почитаю, - предложил он.

Александре казалось, что она никогда не заснет и этот день будет длиться вечно, но, закрыв глаза, она тут же провалилась в никуда.

Стюардесса подошла к хозяину и предложила выключить свет в салоне, но тот отрицательно покачал головой.

Ещё некоторое время он молча рассматривал спящую. «Сумеет или не сумеет?» - вертелся у него в голове вопрос. «Должна», - наконец поставил он точку в своих размышлениях и взялся за газету.

Проснулась Александра от мягкого толчка. Они приземлились в темной, глухой Москве.

Встретили их у самого трапа, мигом, как на крыльях, доставили и посадили в долгий вороненый лимузин. Так быстро все произошло, так молниеносно было преодолено расстояние от трапа до машины, что Александра даже замерзнуть не успела в своём английском пальтишке на рыбьем меху. Лишь один глоток морозного воздуха успела она набрать в грудь, лишь один взгляд бросить на темный заснеженный лес и огромные живые сугробы, как уже очутилась в темном теплом чреве огромной машины, умной и чуткой. Не спеша покатили они по окаменелому, слегка запорошенному снегом асфальту.

А вокруг мела, бушевала московская зима. Снег срывался с небес и бросался прямо на лобовое стекло, как она всегда любила - настырно, вьюжно, отвесно, сладко, вслепую, непроглядно. Владимир сидел рядом с ней молча, думал о чём-то своём. И Александра была бесконечно ему благодарна за эту тишину. После стольких лет ей хотелось вернуться в этот город безмолвно, без шумных свидетелей вступить в права своёго первородства.

Как только они выехали за ворота аэродрома, машина как-то неожиданно и мгновенно набрала скорость и они полетели. Но напрасно прижималась она лицом к стеклу, напрасно пыталась разглядеть силуэты изменившегося за эти годы города: ничего не было видно в темном окне, кроме сияющей белизны сугробов. Владимир по-прежнему молчал. Машина бесшумно, без усилий неслась где-то то ли в пространстве, то ли во времени, и казалось, что колеса не касаются больше дороги, что давно уже оторвались они от земли и летели теперь над ночной пышнотелой Москвой - Александра, в немоте своёго сиротства, и её спутник, окутанный гордым одиночеством, как и полагалось ему в его всевластии.

Снег расступился неожиданно, словно опять же по его приказу. По сторонам дороги возникли темные многоэтажки и убогие рекламные щиты. Чем дальше ехали они по городу, тем более чужим он ей казался. Вскоре Александра перестала смотреть в окно, откинувшись в глубоком сиденье.

Машина замедлила бег. Александра приподнялась и, выглянув, поняла, что это ограда московского зоопарка. Она помнила её совсем другой - стремительной, ажурной чугунной решеткой, а теперь это было какое-то бесформенное нагромождение камней. Лишь по верху безобразной серой стенищи шли тонкие изящные пики - остатки старого ограждения. И вдруг её охватило щемящее ощущение того, что она вернулась. Домой.

Будто и не было этих долгих лет странствий, лет, когда, свернувшись калачиком, она мерзла на чужбине, на чужой кровати, под чужим одеялом. И этот незнакомый человек, сидевший теперь подле неё, вдруг показался ей частью её города. Её судьбы.

В этот момент машина остановилась. Дверца распахнулась - Александре было пора. На секунду её охватило малодушное желание никуда не выходить, забиться поглубже, навсегда остаться в натопленной утробе автомобиля - не делать шаг в мир, в мороз, в неизбежную неизвестность. Но ступня её уже примяла свежевыпавший девственный снег. Еще мгновение - и шаги её потянулись аккуратной чередой, нарушая белизну зимнего мира, к ярко освещенному подъезду гостиницы.

Она шла и вдыхала морозный воздух - но внутри у неё было так жарко, словно дышала она в парной.

Её спутник, тоже выйдя из машины, стоял и терпеливо ждал, когда она обернется.

Она обернулась. Ойкнула. Вернулась. Взглянула снизу вверх, ведь он был совсем близко. Хотела поблагодарить его. Но слов не нашла.

Владимир протянул ей что-то. Александра молча смотрела на его руку, красивую крупную кисть, на которую приземлялись крупные хлопья снега.

- На визитке я написал мой московский мобильный, - объяснил он. - Звоните.

Она кивнула, развернулась и снова пошла вперед, легкими ботинками слегка утопая в снежной перине, остро ощущая спиной его присутствие.

ГЛАВА 18

Антикварный салон