Бриг «Меркурий»

Она покачала головой. Для начала надо было заставить себя перестать улыбаться и вернуться в действительность. Но этого сделать она была не в состоянии.

Ангелы, казалось, оживились ещё больше, они раскачивались на елке, как на качелях, гомоня о чём-то бесподобном. В конце концов, Александра просто скопировала его заказ - салат оливье и утку с яблоками.

- Ну, рассказывайте, - скомандовал он весело, мельком оценив принесенную официантом бутылку вина.

Тут же подоспел и салат. Стараясь быть остроумной, она вкратце поведала свои впечатления от посещения салона, не упустив ни одной детали. Владимир слушал внимательно, быстро поглощая еду. Он был явно голоден, но ел все равно элегантно. Время от времени ему звонили на мобильный, и больше всего ей тогда хотелось, чтобы он выключил проклятый аппарат. Но мир, из которого он сбежал к ней, не хотел отпускать его ни на минуту. Он отрывался, уходил и возвращался, но всё же был с ней; он слушал, порой улыбаясь на её словесные пассажи, не поднимая глаз.

Но вот отчет её был исчерпан. Он подлил им в бокалы вина и слегка отодвинул тарелку.

- Что же имел в виду старый антиквар, когда сказал вам, чтобы вы искали там, где оставили? - неожиданно спросил он.

- Понятия не имею, - беззаботно отозвалась Александра, все ещё улыбаясь.

Тут он поднял наконец на неё глаза.

И она поняла, что однажды на неё уже так смотрели: непроницаемый, не отражающий света взгляд препарировал её вот так же холодно, без азарта и любопытства, словно уже заранее зная, что у неё внутри. Она не забыла, чему учил этот взгляд, - пощады не будет. Не ломайся, не умоляй; делай, что тебе говорят, и все это быстрее кончится - и для тебя, и для меня.

Она беспомощно взглянула на великолепную ёлку, в огнях которой догорала её лягушачья кожа. Ах, Иван-царевич, Иван-царевич, что же ты наделал…

Напялить теперь её на себя нет никакой возможности, не сделаться уже маленькой, ничтожной, невидимой, не успеть собраться, напрячься, подготовиться, чтобы хоть как-то сгруппироваться и смягчить удар.

- Хватит врать, - наотмашь сказал он.

Александра дернулась.

Он угрожающе подался вперед.

Спасли её официанты, подошедшие со вторым блюдом. Медленно и торжественно поставив перед ними тарелки, накрытые высокими серебряными колпаками, они тут же синхронно подняли их - словно занавес в истомившемся ожиданием зале. На полированных боках колпаков в руках официантов блеснули новогодние огни. Александра быстро оглянулась: они по-прежнему были в центре внимания. Она всё-таки попыталась собраться. Между тем аромат нежнейшей утки с поджаренной хрустящей корочкой, с брусникой и яблоками коснулся её ноздрей.

У неё вдруг возникло ощущение, что жертвоприношение - состоялось. Мелькнула надежда, что вот сейчас она сможет встать и уйти. Она хотела подняться - и не могла, словно руки её приколотили к столу большими гвоздями. Лишь душа её порхнула пару раз беспомощно крыльями. Ангелочки, оторвавшись от елки, подлетели к самому её лицу и затрепетали.

- Хлеба не желаете, сударь? - обратился тем временем официант к её спутнику. Но, ошпаренный его взглядом и не получив ответа, тут же ретировался.

Тем не менее, когда Владимир снова повернулся к ней, он казался совершенно спокойным. Он заговорил, словно ничего не произошло:

- Александра, я навел справки о картине «Возвращение брига «Меркурий». Согласно данным Министерства культуры, в советские времена эта картина была причислена к национальному достоянию - и, таким образом, состояла на учете, то есть её владелец должен был сообщать о её местонахождении, ну и, разумеется, о любой сделке по поводу этой работы.

До восемьдесят восьмого года она числилась в одной крупнейшей русской коллекции, откуда была украдена. - Он полил аппетитнейший кусок утки соусом и отправил его себе в рот. - Правда, украденной она числилась очень недолго, отыскавшись на удивление быстро. Бывший владелец картины, сославшись на некие провалы в памяти, вскоре чистосердечно признался, что продал её некоему гражданину, чей след мгновенно затерялся и так и не был никогда отыскан. Следует справедливости ради отметить, что никто его и не искал. К тому времени Союз уже практически развалился и устаревшая система регистрации худценностей никого больше не волновала. - Владимир подцепил вилкой следующий кусок. - А теперь, Александра, расскажите, пожалуйста, все как было. - Голос его прозвучал ровно, словно он продекламировал несколько строчек из меню.

Да, тот темный человек давним июньским утром - вначале он тоже разговаривал с ней тем же самым тоном и с тем же самым выражением глаз. Александра не помнила его лица, но взгляд ей не удалось забыть.

На лице Владимира сейчас был только холодный интерес; он ждал ответа. Ни сочувствия, ни тем более сострадания на этом лице не отражалось.

- Вы ведь знаете, Александра, где вы её оставили?

Внезапно обессилев, она кивнула и начала рассказывать…

После ужина он довез её до гостиницы.