Личико Серафины засветилось от счастья. В предельно меркантильном мире Средневековья безразличие к приданому было высшим проявлением любви. Если твоему счастью не завидуют, то оно скукоживается, как минимум, наполовину, поэтому Серафина побежала к подружкам, чтобы похвастаться. Не знаю, как она пересказала мои слова, но девушки смотрели на меня так, словно и им всем объяснился в любви. Так рождаются легенды о благородных рыцарях.
38
Мы осаждаем замок Юзе, который англичане захватили прошлой осенью. Ров с водой шириной метров десять, каменные стены высотой метров шесть с половиной, четыре восьмиметровые угловые круглые башни и мощный донжон на метр выше. Англичане взяли замок измором. У нас не было времени на длительную осаду. Бертрану дю Геклену нужны были быстрые победы. Обороняли замок Юзе около сотни англичан, в том числе десятка три лучников. Бретонский полководец только один раз послал своих бойцов на штурм. Двадцать шесть погибли и раза в два больше были ранены. Англичане потеряли человек пять. После этого мы больше не штурмовали замок. Подкоп вести тоже пришлось бы долго, потому что почва здесь каменистая. Осадных орудий у нас с собой не было. Их вроде бы везут из Парижа. Когда прибудут — вопрос на засыпку.
На одиннадцатую ночь, когда англичане поверили, что штурмовать их больше не будут, пока не привезут артиллерию, и немного расслабились, я решил захватить замок. Бертран дю Геклен не возражал.
— Если получится, получишь половину добычи, — пообещал он.
Я передал слова командующего своим арбалетчикам. Их теперь у меня две сотни. Весной набрал вторую, распределив бойцов так, что бы в каждой сотне половину составляли ветераны отряда. Первой командовал Хайнриц Дермонд, заместителем которого стал Мишель де Велькур, второй — Ламбер де Грэ с заместителем Анри де Халле. Я приучал их к тому, что рыцарь — это не индивидуальный отважный боец, а умный командир отряда. Вечером отобрал два десятка опытных бойцов. Руководить ими напросился Ламбер де Грэ. Ему не терпится прославиться и стать рыцарем. Ламбер — младший сын, наследство ему не светит, так что все надежды только на удачную военную карьеру. Он уже приобрел хорошую одежду, доспехи, оружие и лошадей и отложил немного на черный день. Если еще и рыцарем станет, то появится шанс жениться на приличном приданом.
Ночь была темная. Молодая луна пряталась в тучах, появляясь ненадолго. Тучи гнал северо-западный ветер, солоноватый, пропахший океаном. Шум ветра заглушал негромкие звуки, что должно было помочь нам. Пошли на дело после полуночи. Бертран дю Геклен проводил нас почти до рва, засыпанного в нескольких местах. Бретонский вояка захватил несколько крепостей хитростью, затаившись ранним утром у ворот. Как только их открывали, воины, спрятавшиеся за крестьянской телегой с сеном, врывались в замок. Сейчас он хотел посмотреть, как это делается по ночам.
Три «кошки» надежно и почти бесшумно зацепились за верхушку куртины. Три арбалетчика, облаченные во все черное, полезли наверх. Следом за ними отправилась вторая тройка, в которой был Ламбер де Грэ. Я отправился с третьей. Веревка с мусингами была тонковата, резала руки. От камней куртины шел запах пропеченной солнцем пыли и еще чего-то, что я никак не мог вспомнить. Запах был до боли знакомый, но не вызывающий ни симпатии, ни антипатии и потому ускользающий от идентификации. Я был на половине пути до вершины стены, когда наверху послышался дружный рёв англичан:
— Святой Георг!
Зазвенели мечи, кто-то пронзительно вскрикнул. Судя по громким крикам англичан, они побеждали. Что ж, слишком долго мне везло. Видимо, лимит закончился.
Я мигом спустился вниз, откуда крикнул:
— Ламбер, сдавайся! Мы тебя выкупим! — Тем, кто ждал под стеной, приказал: — Отходим!
Бертран дю Геклен стоял на том же месте, где мы с ним расстались. Впервые меня провожали на захват, и впервые случился облом. Попробуй после этого не стать суеверным!
— Не получилось, — констатировал факт Бертран дю Геклен.
— В противном случае война была бы слишком скучной, — сказал я в оправдание.
— Теперь они будут стеречь еще лучше, — сделал вывод он.
Попробуй поспорь с ним!