Бриллиант из крокодиловых слез

— Зачем для мостовой? Для ушей, для пальцев — драгоценными камнями!

— Да что вы говорите? — На этот раз Жанна, кажется, действительно заинтересовалась. — Бриллиантами?

— Бриллиантами, изумрудами, сапфирами — всякими! — удовлетворил ее любопытство Ованес Степанович.

— Бриллианты — лучшие друзья девушек! — мечтательно протянула Жанна. — Особенно крупные.

— У меня такие крупные камни! — объявила во всеуслышание тетя Ануш. — Это просто ужас! Врагу не пожелаешь!

— Большие? — оживился гость.

— Очень большие, — вздохнула старушка. — Прямо булыжники!

— Надеюсь, вы их держите в сейфе? Большие камни лучше держать в сейфе. И обязательно нужно их застраховать!

— Я их держу в почках, — пожала плечами тетя Ануш, — и никогда не слышала, чтобы такие камни страховали.

— Ануш-джан, — оборвала сестру Серуш, — кому интересно слушать о твоих болезнях? Кого интересуют твои камни? Лучше расскажи нашему гостю что-нибудь приятное!

В это время из-под стола вылез стеснительный Ашот. Тетя Ануш, увидев его, оживилась и решила сменить тему:

— Представляете, наш Ашотик в детстве был такой умный! Прямо вундеркинд! Сам ходил на горшок с полутора лет!

— Тетя Ануш! — Ашот залился румянцем. — Что вы такое говорите?

— Разве я что-то не так сказала? — Старушка округлила глаза. — Ты и правда был очень умный мальчик!

— Положить вам еще рыбы? — Ованес Степанович снова повернулся к Кате. — Вижу, она вам очень понравилась.

— Ей всякая еда нравится, — вполголоса заметила Жанна, — лишь бы побольше.

— Хороший аппетит — это замечательно, — одобрил заморский гость. — Хороший аппетит — признак здоровья.

— Вот видишь! — Катерина торжествующе подняла глаза от тарелки. — Видишь, что умный человек говорит? А ты на меня вечно ворчишь, требуешь беречь фигуру!

Ованес Степанович с пренебрежением покосился на худощавую Жанну и перевел взгляд на Катькины телеса. В чью пользу был сделан выбор — сомнений не оставалось.

— Хорошую фигуру беречь нужно, — ласково сказал он. — Положить вам еще рыбки?

Он поднял палец, чтобы придать вес своим словам, и проговорил со значением:

— А как говорили наши предки? Они говорили: в здоровом теле — здоровый дух!

— Жанночка очень много внимания уделяет здоровому образу жизни! — не сдавалась Беатриче Левоновна.

— Ага, — фыркнула Жанна, — дымлю как паровоз и кофе пью ведрами. Мама, думай, что говоришь!

— Кто-кто, а я всегда думаю о своих словах! И о поступках тоже! — Мать обиженно поджала губы.

— И вообще, — продолжал гость, не замечая, какие вокруг кипят страсти, — армянское радио давно установило, что большинство мужчин только на словах предпочитает сухие вина, музыку Хачатуряна и стройных дам, а в действительности любит песни Бабаджаняна, сладкие вина и полных женщин!

— Да что вы? — смутилась Катя. — А вот не хотите такой пирожок? Я уже пробовала, они очень вкусные.

— Если вы меня угостите… — Ованес Степанович расплылся в широкой улыбке.

— Жанночка вообще замечательно печет… — невпопад вклинилась Беатриче Левоновна.

— Мама, что ты говоришь? — раздраженно оборвала ее Жанна. — Интересно, когда это я пекла? У меня и времени на это нет! Я что, по-твоему, домохозяйка?

— Я знаю, что говорю! А вот некоторые совершенно не умеют вести себя в гостях! — Беатриче Левоновна так взглянула на Катю, что та вздрогнула и выронила пирожок прямо на брюки своего соседа.

— Ой! — вскрикнула Катерина, заливаясь краской. — Извините, я не нарочно!.. Я сейчас все отчищу! — И она принялась тереть пятно на брюках салфеткой.

— Не волнуйтесь, оно совершенно не заметно, — проворковал Ованес Степанович, пожирая Катерину глазами. Он склонился к ней, жарко дыша, и прошептал в самое ухо: — Мы с вами могли бы встретиться в более интимной обстановке, нет? Допустим, завтра?

— Что вы такое говорите? — Катя возмущенно отстранилась. — Я замужем!

— Кому и когда это мешало? — не сдавался Ованес. — Я похищу вас! Украду вас у мужа, как Елену Прекрасную! Она, кстати, тоже была замужем.

— Из-за этого, между прочим, началась Троянская война, — пробормотала Катя, отодвигаясь.

Ованес Степанович легко преодолел разделявшие их сантиметры и прошептал, страстно вращая глазами:

— Пусть начнется война! Пусть наступит конец света! Божественная! Умоляю, дайте свой телефончик!

— Вы меня столкнете со стула! — выдохнула Катя, пытаясь удержать равновесие. — И вообще немедленно возьмите себя в руки! У меня муж в больнице…

— В больнице? — Ованес засверкал глазами. — Но это же очень удачно!

— То, что вы говорите, просто ужасно!

— Если не даете свой телефон, хотя бы возьмите мой! — И Ованес Степанович запихнул в Катину сумку картонный квадратик-визитку.

— Некоторые совершенно не знают, что такое хорошее воспитание! — возвысила голос Беатриче Левоновна. Взглядом она пыталась испепелить Катерину.

Но не одна Жаннина мать с возмущением взирала на Катю.

Стеснительный Ашот тоже не сводил с нее глаз и вполголоса бормотал:

— Жанна Георгиевна — это такая женщина! Это необыкновенная женщина!