Бриллиант из крокодиловых слез

Вообще Жанниной маме очень подошло бы стоять на капитанском мостике пиратского корабля. Ее могучий голос, мощное телосложение и лихие усики над верхней губой как нельзя лучше соответствовали этой роли.

Впрочем, нельзя сказать, что Беатриче Левоновна так-таки ни разу не сыграла предводительницу пиратов. В прежние времена, когда все было дефицитом и любой товар приходилось брать с боем, она блестяще справлялась с задачами снабжения и могла удержать очередь за колбасой в неравной борьбе с небольшим отрядом теток из южных областей России или Украины.

— Катюша, как ты к нам редко заходишь! — продолжала Беатриче Левоновна, одобрительно оглядывая Катину фигуру. — Только на тебя одну надежда, вдруг хоть ты повлияешь на мою дочь? Ведь она ничего не ест, и полюбуйтесь, на что похожа. На сушеную воблу, вот на что!

— Мама, прекрати! — попыталась остановить ее Жанна. — Я уже достаточно взрослая женщина и знаю, что нужно есть и как жить.

— Ничего ты не знаешь! — не унималась Беатриче Левоновна. — Есть нужно сливочное масло — это раз. — Она загнула мизинец на правой руке. — Настоящее мясо — это два. Настоящее, хорошее мясо с рынка, а не те мороженые обмылки, которые продают в ваших супермаркетах…

— Мама, уймись, — повторила Жанна и прорвалась наконец в комнату.

За накрытым столом сидели Жаннины тетки, мамины двоюродные сестры — тетушка Ануш, пятнадцать лет назад похоронившая мужа, и тетушка Серуш, никогда не бывшая замужем. Во всем остальном они были удивительно похожи: полненькие невысокие старушки с румяными круглыми щеками и выпуклыми, как черешни, глазами.

Между тетушками сидел их общий племянник, Жаннин сколько-то юродный брат Ашот.

Ашот был рыжим, веснушчатым, худым и застенчивым. Тетушки усердно занимались его воспитанием, что никаких ощутимых результатов пока не дало. Ему было около тридцати, но никакого солидного дела и ни единой перспективной девушки у него на горизонте не наблюдалось. К Жанне Ашот относился с восхищением и трепетом.

В дальнем конце стола разместился плотный коренастый мужчина с прядью некогда смоляных волос, зачесанной на заметную лысину, и синими от постоянного бритья щеками. Гость с аппетитом поглощал жареную рыбу с зеленью.

— Ованес Степанович, познакомьтесь с моей Жанночкой! — пропела Беатриче Левоновна. Ради дорогого гостя она смягчила свой несравненный бас и добавила к нему нежное воркование горлицы.

— Очень приятно! — проговорил тот с набитым ртом и взглянул на Катю.

— А это ее подруга Катя, — с легкой обидой добавила хозяйка.

MyBook — библиотека современной и классической литературы, новинки и бестселлеры, отзывы, рекомендации, популярные авторы.

— Очень приятно, — повторил заморский гость. — Какая у вас вкусная рыба, Беатричеджан!

— Это ишхан хоровац! — зарделась Беатриче Левоновна. — Я готовлю ее так, как готовила моя мама, с кинзой и гранатовым соком.

— Очень вкусная рыба! — похвалил гость.

— А как Жанночка замечательно готовит! — спохватилась хозяйка. — Если вы попробуете ее хазани хоровац, вы просто пальчики оближете! Вы просто все на свете забудете, как это вкусно!

— Мама, что ты говоришь? — остановила ее дочь. — Когда это я готовила хазани хоровац? Когда ты вообще видела, чтобы я готовила?

— Зачем ты так, Жанночка! — обиделась Беатриче Левоновна. — Твоя мама когда-нибудь говорила неправду? Твоя мама когда-нибудь желала тебе плохого? Ты готовила хазани хоровац на папин юбилей…

— Когда это было? Папы давно уже нет, а ты вдруг вспомнила хазани хоровац!

— Такие вещи не забываются! Если ты умеешь готовить — это всегда останется при тебе!

— Жанна Георгиевна — это такая женщина! — подал вдруг голос стеснительный Ашот. — Это удивительная женщина.

— Очень воспитанная девушка! — дуэтом вступили тетушки Ануш и Серуш.

— Жанночка, ты сядешь рядом с Ованесом Степановичем! — распорядилась Беатриче Левоновна. — Ованес Степанович будет за тобой ухаживать.

Жанне ничего не оставалось, как послушно занять свободное место по правую руку от гостя. Растерянная Катя устроилась по левую руку.

— Попробуйте эту рыбу! — немедленно принялся за дело Ованес и развернулся к Катерине. — Положить вам кусочек, нет?

— Только небольшой. — Катя неожиданно засмущалась.

— Зачем небольшой, нет? — Он водрузил на Катину тарелку увесистую порцию. — Вы только попробуете, вы скажете: «Хочу еще!»

— Жанночка у нас юрист. — Беатриче Левоновна попыталась снова завладеть вниманием гостя. — Жанночка у нас работает нотариусом!

— Правда? — переспросил Ованес с вялым интересом.

— Жанна Георгиевна — это удивительная женщина! — выпалил расхрабрившийся Ашот и от смущения уполз под стол, сделав вид, что уронил запонку.

— У Ованеса Степановича в Америке солидное дело. — Хозяйка предприняла еще одну попытку направить разговор в нужное русло. — В Бостоне. Или в Балтиморе?

— И там, и там, — оживился гость.

— Пиццей торгуете? — поинтересовалась Жанна и покосилась на Катерину, которая самозабвенно уплетала рыбу.

— Зачем пиццей? — Ованес Степанович приосанился. — Камнями! Камнями торгую!

— Для мостовой? — не унималась Жанна.