Бродяга Ветер

От происходящего на арене меня отвлёк посыльный с требованием по завершении первого боя направить в ложу хозяина непрерывный поток энергии. Дав согласие, я окатил свой сектор энергетическими волнами, а когда повернулся, стоппер отчаянно отбивался от наседавших бесов, бегая вокруг постамента. Он успел даже ранить четверых нападавших своим двулезвенным топором, когда споткнулся об удачно кинувшегося ему под ноги противника и завалился. Резко вскочив и отбив нацеленные на него клинки, стоппер попытался исправить ситуацию, но тщетно — один из агрессоров уже сжимал заветный вымпел. Трибуны разразились свистом, а направленный мной поток энергии был превращён заказчиком в оглушительно громкий нелицеприятный звук. Зрители залились смехом, заставив оконфузившегося стоппера быстро ретироваться. Ведущий объявил победителем захватившего вымпел беса и сообщил, что повышает на восемь единиц ранг всего отряда.

Следующий стоппер смог легко разделаться со смешанным отрядом пеших и верховых бесов. Проявив незаурядную прыть, умелое владение пращой и огненным мечом, он несколько раз заставил трибуны восторженно себе рукоплескать. После того, как ведущий объявил имя победителя, из первых рядов выскочили две чертовки и, разорвав на себе одежды, бросились к ногам стоппера, умоляя принять их к себе в гарем. Ответив согласием, победитель сгрёб обеих в охапку и под одобрительные возгласы женской половины зрителей уволок их в свои подтрибунные покои. Пока рабочие арены суетливо вывозили избитые и изрубленные тела агрессоров, ведущий несколько раз прокричал имя победителя, как бы давая зрителям возможность хорошенько его запомнить, и объявил очередной бой.

Несколько последовавших далее боёв слились для меня в один растянутый по времени и крайне неприятный для созерцания театральный акт. На арене текли реки крови, агрессоры разного обличья с остервенением и полным пренебрежением к собственной жизни снова и снова штурмовали постамент со злосчастным вымпелом. Сменяющие друг друга стопперы с упоением садистов уничтожали своих противников любым доступным оружием, используя для этого множество ухищрений и грязных уловок. Стрелы, арбалетные болты, огненные шары и разряды молний нередко прилетали даже на трибуны, подвергая опасности публику. Но по восторженным возгласам зрителей, уклонившихся или отбивших опасный снаряд, я понял, что угроза жизни воспринимается ими лишь как очередной щекочущий нервы элемент зрелища. Волны преобразованного пламени, направляемые ксафанами публике, доводили последнюю до исступления. А я, наверное, даже немного перестарался. Кровавая вакханалия, творимая на арене, вызвала у меня настолько сильное отвращение, что зрители моего сектора под воздействием волн забились в истерическом припадке. Вовремя спохватившись, я перенаправил потоки энергии участникам сражения.