Бродяги. Отмеченные Зоной (сборник)

– Тактику менять… Неужели за эту работу никто не брался?

– Были желающие, – оскалился Михалыч, – вот только сейчас днем с огнем не заманишь. После того как там Синяк с ребятами остался, местные рукой махнули на болото и артефакты. Ты первый решил судьбу попытать.

– Видимо, немало там артефактов, раз ты такие деньги за эту тварь отдать готов.

Пиво было теплым и горьковатым, но для Хмыря это сейчас значения не имело – нервы требовали успокоения, а лучшего успокоительного, чем бутылка-другая пива, он придумать не мог.

– Тут не только мои интересы, – вскользь изрек торговец.

– Кто же еще готов заплатить? – Хмырь хлебнул пива и впился в Михалыча внимательным взглядом.

– Не в артефактах и деньгах же только дело, – проговорил тот. – Сталкерам оно тоже лучше, когда по болотам спокойно топать можно. Одних аномалий хватает, а тут еще эта тварь. Сгинете там все, кто мне артефакты таскать будет?

– Что ж, доброе дело, Михалыч, делаешь. Дай-ка мне еще две бутылки, пойду наверх – а то сыро тут у тебя.

Отяжелив рюкзак, Хмырь вылез на солнечный свет – ветер разогнал тучи, и унылую окраину Зоны вновь осветило солнце: осеннее, холодное и скупое. Немного приободрившись и отхлебнув пива, он зашагал к одному из домов, на крыльце которого собирался посидеть час-другой.

Знакомый высокий силуэт, спускавшийся в лощину, привлек внимание. Хмырь кинул взгляд против солнца и убедился, что в низину шел тот, которого он ожидал здесь увидеть меньше всего. Его появление не вызвало в лагере никакого ажиотажа: новички о нем не слышали, а Кузьма с Диссидентом знали, что поговорить успеют. Они, как и Хмырь, знали Терема лично.

– Какие люди пожаловали! – расплылся Хмырь в улыбке, когда Терем подошел.

– Здоров, – ответил Терем, присаживаясь рядом.

С момента последней встречи сталкер не изменился, по крайней мере внешне.

– Ты как? Что нового?

– В порядке. А что может быть нового? Мутанты, аномалии, снова мутанты, снова аномалии…

– А с артефактами как? – спросил Хмырь, которому недавно пришлось перекочевать на спокойную окраину из-за ранения.

Терем молча развязал рюкзак и извлек предмет, описать который у Хмыря не хватало восхищения. Зачаровавшая воображение вещь не имела определенной формы, хотя, безусловно, это была сфера, поверхность которой то вгибалась внутрь, то выгибалась, а порой и вытягивалась. Взяв в руки, Хмырь определил, что скользкий на ощупь артефакт, несмотря на воздушность и мнимую хрупкость, состоит из крайне твердого вещества. Но самым привлекательным было сияние всеми цветами радуги.

– Что это? – спрашивал сталкер в восхищении, возвращая артефакт владельцу. – Где нашел?

– Отнесу знающим людям – пусть скажут, что это такое. А нашел я его при странных обстоятельствах, но это как-нибудь потом…

– А где такое водится? Не окраина Хмурого дола и не Лихолесье – там такого быть не может. Места возле Костела? Вряд ли… Неужели ты за Излучатель пролез?

– Нет, пробрался с другой стороны, – ответил Терем без всякой гордости.

Хмырь посмотрел на друга как на сумасшедшего:

– Ты решил пролезть через Мирный? Я не знаю, кого ты в группу набрал, что они согласились туда лезть! Сколько вас оттуда вернулось?

– Все немного по-другому. – Рассказчик сделал паузу. – Отряд и прописавшиеся около Мирного наемники заметят, и мутанты за версту почуют, так что я в одиночку. Собрался, расспросил тех, кто дальше заходил… Передвигался ночью, днем отдыхал. Это нашел, места новые увидел, еще нашел пару артефактов, но они дешевле будут, и наконец живым воротился. А, еще КАЭС издалека увидел…

– Ты видел саму станцию?

– С очень большого расстояния. Да и нет времени любоваться – аномалии на каждом шагу, мутанты, «сычи» рыщут. И пси-аномалии еще… Все как на старых фотографиях, и постройки какие-то странные еще, которых вроде как на планах нет.

– А люди там есть? Помнишь сталкера, который оттуда, умом тронувшись, вернулся? Помнишь, как он бормотал про людей каких-то странных?

– Нет там людей. Аномалий, кстати, тоже, как и мутантов. И уж больно тихо там. Ни за какие деньги бы туда не полез. Словно эта часть мира замерла и ждет чего-то. И мне показалось, что все пространство вокруг самой КАЭС и даже она сама – эта одна большая аномалия, которую нельзя засечь никаким детектором или почувствовать физически – вот есть она, и все.

Рассказчик умолк и уже собрался задавать вопросы сам, как вдруг спохватился:

– Ты ж не знаешь совсем, Карася нет больше…

– Как?

Хмырь, как и всякий привыкший к смерти, скорби не показал, только на душе вдруг тоже наступила осень.

– Возвращался с ребятами с дальнего рейда. Бойкий говорил, что вроде как за Мутную воду они ходили…

– Аномалия? Выброс?