Бродяги Севера

Вскоре два волка погибли под копытами. Но эта жертва нарушила построение стада, и волки бросились в самый его центр, вцепляясь в глотки и носы быков. Те разбегались, как испуганные овцы. Сам Япао упал на колени – большой волк впился зубами ему в нос, а Мистик – в глотку. Молниеносный и еще двое волков валили второго быка. Разобщенные, эти огромные животные утратили боевой дух. Непобедимые в оборонительной позиции, они были беззащитны поодиночке. Убегали они неуклюже и в панике еще больше стали похожи на перепуганных овец. И все же с ними было тяжело справиться из-за их длинной и густой шерсти. Только через полчаса Япао и еще два быка были мертвы. Пять из четырнадцати волков погибли, пытаясь прорвать оборону стада, а девять выживших принялись за еду, которой хватило бы, чтобы набить животы полсотни волков.

И вот уже по просторам тундры полетели зашифрованные послания, с помощью которых все, у кого были крылья, когти и кто питался мясом, узнавали о крупной добыче. Быстрота и точность, с которыми передавалась эта весть, озадачивали даже бывалых охотников. Еще час назад в белоснежном замерзшем мире не обнаруживалось никаких признаков жизни, а теперь то тут, то там виднелись ее проявления.

Вот настороженный оголодавший песец сверкающими глазками вгляделся в холмистую тундру. Вот бесшумно пролетела невесть откуда взявшаяся сова и тут же исчезла. Пробежал второй песец, третий… Затем из глухого безветрия вынырнул кровожадный и бесстрашный горностай, перед каждым прыжком сжимающийся как пружина. До этого маленького хищного сообщества запах свежего мяса действительно мог дойти очень быстро. Однако новость распространялась все шире и шире. Всякая живность, набредшая на следы овцебыков, инстинктивно приходила в возбуждение от того, что огромные животные вынуждены отступать перед угрозой смерти, а крылатым существам, наблюдающим за их бегством, тот же инстинкт сообщал, что где-то рядом разразилась кровавая бойня.

Все голодные звери Бесплодных Земель избегали волков, потому что волк – это убийца, и в то же время шли по их следам. Ведь все знали, что волк – самый умелый охотник среди них, и надеялись поживиться остатками его трапезы. Подобно лесному воронью, что инстинктивно слетается к болоту, откуда только что раздался выстрел, и песец, и горностай, и сова сразу же понимали, что волк вышел на охоту и в его вое слышится призыв к убийству. Этой ночью подсказками им служили следы дюжины волков и девяти убегавших от них овцебыков, а еще запах свежего мяса и крови, который ветер разносил далеко по округе.

Волки, наевшиеся до отвала впервые за много недель, не разбрелись, а устроили себе лежки недалеко от добычи или на краю тундры. Первую же сову, которая опустилась на обглоданную тушу овцебыка, с яростью разорвали на куски, так что ее клюв даже не успел коснуться мяса, а песцов, которые отваживались подойти слишком близко, встречали угрожающим рычанием и наскоками.

Если кто из волков и вел себя по-другому, так это Мистик. Он тоже был готов сражаться за свою добычу, но над этой готовностью возобладало иное стремление, которое упорно росло в нем с тех пор, как он подружился с Молниеносным. Его тянуло домой. А домом ему служили обширные леса и глубокие болота юга. И он хотел, чтобы Молниеносный пошел с ним. Много раз Мистик пытался увлечь его за собой и сегодня почти преуспел, ведь, перед тем как наткнуться на стадо быков, они как раз направлялись на юг. Теперь же, когда голод был утолен и к Мистику в полной мере вернулись силы, он хотел идти дальше. Он скулил рядом с Молниеносным и несколько раз отбегал к краю долины, ожидая, что друг последует за ним, пока наконец Молниеносный не оставил несущих дозор сородичей и не присоединился к нему.

Теперь вел Мистик. Он бежал быстро, слегка навострив уши, но больше не прислушивался и не принюхивался в поисках добычи. И на дальнем краю тундры, где перед ними вновь разостлалась огромная заполярная пустыня, Молниеносный понял, что́ все это значит. Он остановился и заскулил, обратив морду туда, откуда они пришли, а Мистик вторил ему, глядя на юг. Туда его тянула та же непонятная сила, которая удерживала Молниеносного здесь. Теперь, когда Мистик звал его к лесам и болотам с ловушками, расставленными белыми людьми, Молниеносный вновь услышал зов, который не раз приводил его к хижине на краю ледниковой расселины.

Он последовал за Мистиком, но так неторопливо и нерешительно, что их бег замедлился, и к исходу часа они всего на три мили удалились от равнины, где состоялась расправа над быками. А затем дух, что парит под звездным небом полярной ночи, простер к Молниеносному свою длань, и с другого конца огромной равнины к нему пришел голос – останавливая его, призывая к себе, требуя вернуться.

И Молниеносный, и Мистик слушали этот зов, глядя на север. То был вой стаи – древний охотничий клич, призыв убивать, приглашение длинных белых клыков на пир, где правит смерть.

Слабый этот зов пришел с северо-запада.

Но это выли не те семеро волков, которые остались охранять добычу в холмистой тундре.