Бродяги Севера

Волки в долине услыхали этот призыв до того, как он достиг ушей Молниеносного и Мистика. Он больше не был похож на клич братьев по стае. Угроза смерти от голода, что длился уже много недель, положила конец инстинкту товарищества, который правил жизнью стаи во времена изобилия. Общие интересы уступили место собственным, и, защищая их, волки готовы были драться со всеми непрошеными гостями, тут же причисляя к ним всякого, кто еще совсем недавно был их товарищем.

Нестройной группой они собрались вокруг трех растерзанных бычьих туш. Клыки их сверкали, из глоток вырывалось грозное рычание, в глазах полыхал воинственный огонь, когда в долине показалась чужая стая. Небольшая, она все же была вдвое больше их стаи – преимущество, на которое семь насытившихся волков не обратили должного внимания.

Гвардия Молниеносного не сдвинулась с места. Волки ждали. В сотне ярдов от них чужаки на мгновение замерли, а затем, рассредоточившись, начали медленно приближаться, скуля от голода и лязгая зубами в надежде поживиться. Они рассчитывали на гостеприимство, но, если бы им его не оказали, стали бы драться и убивать.

Семеро волков не выказывали никаких признаков дружелюбия. Они застыли, словно каменные изваяния, несмотря на то что пришлая стая превосходила их числом. Будь врагов не четырнадцать, а пятьдесят, они все равно встали бы на защиту своей добычи. Это молчаливое предупреждение быстро дошло до сознания чужаков под предводительством Уйу-Громкоголосого. Это его вой остановил Молниеносного и Мистика, и именно он сейчас подошел к бычьим тушам ближе остальных тринадцати волков, а затем бросился к одной из них. В следующее мгновение к нему ринулся ближний из семи волков Молниеносного, и едва их тела успели соприкоснуться, как тринадцать пришлых волков устремились вперед, словно тени, увлекаемые штормовым ветром. Волки, оставшиеся от стаи Молниеносного, встретили их клыком к клыку. В пылу кровавой схватки они позабыли о добыче, и над окоченевшими тушами быков развернулась борьба не на жизнь, а на смерть. Уйу, напавшему первым, вспороли яремную вену, и теперь его кровь заливала остекленевшие глаза Япао – поверженного предводителя стада. В первом столкновении разящих клыков кровавый счет открыли семеро более сытых и сильных волков.

Сражаясь один на один, они были для нападавших достойными противниками. Но вскоре стало сказываться численное преимущество пришлых волков. Двое из семерки Молниеносного и четверо врагов умерли совсем рядом с Япао, так что их тела накрыли его, словно серым саваном. В целом шестеро волков из стаи Уйу и трое из стаи Молниеносного пали, когда ожесточенная оборона потерпела неизбежное поражение. Израненные и истекающие кровью – четверо против восьмерых, – защитники постепенно отступали, с боем сдавая каждый фут. Если бы дух погибшего Япао мог вернуться, он торжествующе взирал бы на свершившийся акт возмездия, ибо поле битвы алело от крови и было усеяно мертвыми волками.

И как раз когда наступила кровавая развязка битвы за добычу, которую загнали и завалили Молниеносный и Мистик, друзья подбежали к краю долины. Как только до них донесся далекий вой стаи, они почувствовали, что грядет большая заварушка, и теперь спешили поучаствовать в последнем акте трагедии – два демона, разящих без промаха и быстрых как пули.

Тела дюжины волков слились в одну сплошную извивающуюся массу, и в центр этой массы устремились два серых гиганта. Одним ударом мощных челюстей Молниеносный перегрыз шею тощего зверя, вонзившего клыки в кого-то из его стаи. Мистик острыми как кинжалы клыками вспорол глотку второму врагу. Явись они на минуту раньше, и жизни всех отважных волков, которые дрались до последнего, были бы спасены. Теперь же двое из них пали под натиском стаи Уйу, а из глотки третьего, все еще сражавшегося волка струилась кровь. Но посягатели на чужую добычу заплатили высокую цену. Только пятеро остались в живых, и Молниеносному пришлось сражаться сразу с двумя из них. Он впился в глотку первому, но тут на него сверху напрыгнул второй. И сцепившаяся в смертельной схватке троица, извиваясь, покатилась по снегу.

Мистик расправился со своим вторым противником и теперь вместе с последним выжившим из семерки волков сошелся в смертельном бою с оставшимися двумя волками из стаи Уйу.

Молниеносный, израненный и почти выдохшийся, впервые в жизни чувствовал, что проигрывает. Снег обагрила его собственная кровь. Пока он мертвой хваткой держал за горло своего врага, второй волк полосовал его бока и спину и наконец умудрился вцепиться ему зубами в шею сзади. Молниеносного пронзила ужасная боль. Казалось, в мозг ему вонзился кинжал, все тело онемело от боли, похожей на прикосновение раскаленного железного прута, глаза закрылись, челюсти сами собой разжались. Волк, которого он держал за горло, высвободился и, рванувшись наверх, сомкнул челюсти на горле Молниеносного.