Бронзовая собака

– Чего непонятного? Старая стала, больная, мышей ловить не может. Зачем такая кошка в хозяйстве? – ответил Виктор Федорович.

– И что теперь, выбрасывать? – Катя возмутилась, на щеках проявился румянец. Она крепче прижала кошку к себе.

– А чего ещё с ней сделать. Суп сварить? – усмехнулся Виктор Федорович.

– Да вы что совсем, что ли? Это же не по-человечески! – Катя задохнулась от негодования.

– Ну, детка, – Лидия Петровна решила вмешаться в разговор, очень ей не нравилось, когда кто-нибудь разговаривал на повышенных тонах, особенно с Виктором Федоровичем, – это же не наша кошка. Ангелина Яковлевна, она ведет своё хозяйство. Там есть свои правила. Значит так положено. Не надо нам в это лезть, нас ведь это не касается.

– Мам, ты это серьёзно, сейчас? Он же хочет убить беспомощное существо. А ты говоришь, что нас это не касается?

Тощая рыжая кошка с забавными белыми носочками на передних лапах жалобно мяукнула, из-под Катиной руки.

– Не бойся, Муся, мы тебя не выкинем. Мы тебя в обиду не дадим, жестоким этим людям. У нас поживёшь пока. – Катя разговаривала с кошкой ласковым голосом и почёсывала ей за ухом. Кошка успокоилась и прикрыла глаза.

– Катя, ну ты же понимаешь, что она с нами жить не будет? – спросила Лидия Петровна. – Мы её просто отпустим рядом с какой-нибудь деревней и она, преспокойно, там устроится. Она же кошка, она почти дикая. Она всю жизнь на дворе прожила. Ничего с ней не случится.

Лидия Петровна отлично понимала, что приютить кошку в своём новом коттедже Виктор Федорович никогда не согласится. Он не любил животных. Не любил и детей, даже с собственными внуками общался крайне редко и скупо. За это дочь на него постоянно была в обиде, но за деньгами, если случалась в них нужда, приезжала охотно. Лидии Петровне пришлось долго уговаривать и обхаживать его, чтобы он позволил Кате переехать к ним, в новый дом.

Всё то время, пока они достраивали коттедж, живя в старой московской квартире Виктора Федоровича, Катя оставалась с бабушкой в Звенигороде. Лишь изредка приезжала на выходные. Это имело смысл, квартира была небольшая – отдельную спальню девочке не организуешь – неудобно. То, что отдельной спальни у девочки не было и в тесной звенигородской двушке, где вместе с Катей и бабушкой жил и тихо спивался самый младший из братьев Лидии Петровны – никого, кроме бабушки, не волновало.

Саму Лидию Петровну эта ситуация вполне устраивала. Хоть она и скучала по Кате, но ссориться с мужем из-за девочки не хотела. Она вообще пыталась ни с кем никогда не ссорится, любые конфликты предпочитала спускать на тормозах. Но на Лидию Петровну насела мать – бабушка Кати.

“Он тебя в служанки взял в свои хоромы, а Катьку брать не хочет. Зачем ему обуза? – говорила мать. – А она же тебя за мать считает. От окошка по выходным не отходит – ждет, а вдруг ты сподобишься…”

Для того, чтобы доказать матери, что та ошибается в Викторе Федоровиче, что, во-первых, он, хоть и суровый с виду человек, но, на самом деле, добрый и заботливый, а во-вторых, никакая она ему не служанка, Лидия Петровна проявила несвойственную ей настойчивость и уговорила мужа на Катин переезд.

– А вот и нет, – настойчиво продолжала спор Катя. – Муся в доме жила, это её недавно только во двор выгнали. Ей сложно будет без дома. Муся у нас хорошая домашняя кошечка. Мы её себе заберём и вылечили.

– От старости ты её вылечишь? Заканчивай балаган, Екатерина. Сделаем, как сказано. Под Мичуринском её выпустим. И точка, – строго сказал Виктор Федорович.

Как только показались постройки на окраине Мичуринска Виктор Федорович остановил машину у обочины. Не говоря ни слова, он вышел, открыл заднюю дверь рядом с Катей, двумя руками вцепился в кошку и выкинул её из машины в придорожную канаву.

– Всё. Поехали, – сказал Виктор Федорович и вернулся в машину.

Кошка продолжала сидеть в канаве, не зная, что делать, ошарашенно вертела головой. Виктор Федорович засигналил, кошка рванулась в сторону дороги, но Катя уже успела сигануть в канаву и не дала испуганной Мусе выскочить на проезжую часть. Прижав к себе животное, девочка вылезла из канавы и, не глядя на зовущую её Лидию Петровну, пошагала к ближайшей от дороги постройке.

Позже Лидии Петровне удалось вернуть Катю вместе с кошкой в машину. Но только для того, чтобы не говоря друг другу ни слова, не заезжая в коттедж, доехать до Звенигорода и оставить там и Катю и кошку.

*****

Три дня после возвращения из больницы Лидия Петровна почти не выходила из спальни на втором этаже. Большую часть времени она сидела перед письменным столом, на нём были разложены детали пазла, которые по окончании сборки должны были превратиться в пасторальный морской пейзаж, напоминающий о южном санатории, где женщина видела море в первый и единственный раз в своей жизни. Но никак не превращались, уже третий месяц пошёл, а Лидия Петровна не собрала и четверти, подаренной Катей на день рождения, картины.