Бронзовые звери

– Фу, – промычал Гипнос, а затем обернулся и в восхищении воскликнул: – Малышка Феникс! Ты снова с нами!

Энрике выпрямился, как только Зофья вошла в комнату. Он боялся встретиться с ней взглядом, но девушку почти невозможно было разглядеть под ворохом плащей и масок в ее руках. Она медленно сложила их на деревянный стол, а затем обернулась к Энрике и Гипносу. Спокойно посмотрела на Энрике. Словно ничего между ними и не происходило, и он не знал, почувствовал ли облегчение или отвращение.

– А где Лайла? – спросила она.

– Здесь.

Лайла в молочно-белом платье вошла в библиотеку. Этот цвет, подумал он, выглядел под стать савану. И хотя она оставалась такой же мягкой, как прежде, с прошлого вечера в ее взгляде сквозила отстраненность. Очень часто она машинально касалась запястья, словно проверяя пульс.

– Мы условились встретиться с Северином в полночь, – сказала она.

Энрике стиснул зубы.

– И как он нас найдет?

Лайла собиралась было что-то сказать, но передумала.

– Думаю, это для него не проблема.

– Но куда мы пойдем, когда окажемся там? – спросил Гипнос. – Мне казалось, что если кто-то устраивает праздник, все должно быть роскошно, возможно, даже чересчур сложно.

– Предоставь это мне, – сказала Лайла, пошевелив пальцами. – Слуги многое знают, легко коснуться их рукавов или того, что они брали в руки, а затем искать в нужном направлении. Зофья, что ты нам принесла?

Зофья коснулась плащей на столе.

– Шесть взрывных устройств, система глушителя, один круглый детектор обнаружения, пять дымовых фильтров и устройство для отклонения света.

Гипнос хлопал глазами.

– Это… это впечатляет.

– Не считая того, что зашито здесь, – сказала Лайла, похлопав по корсету платья.

– Три кинжала, четыре метра стальной проволоки и фосфорные линзы на случай, если не будет света, – отбарабанила Зофья.

Теперь заволновался Гипнос.

– Как много опасных предметов необходимо для того, чтобы просто отыскать эту карту…

Зофья пожала плечами, жуя спичку. Гипнос перевел взгляд на Лайлу, но она снова углубилась в свои мысли. Она постоянно крутила на пальце свой перстень, и сердце Энрике сжалось от боли. Ей осталось совсем недолго, и осознание этого тяжким грузом давило на нее. Да и как могло быть иначе? Как можно было свободно дышать посреди этого кошмара? Но они были так близки к разгадке. Близки к тому, что смогло бы изменить их жизни.

Энрике коснулся ее руки и улыбнулся.

– У нас появилась надежда, хоть какой-то, но все-таки план, и целые горы взрывчатки. Мы довольствовались и меньшим. Вперед.

СОТВОРЕННЫЕ РАЗУМОМ МАСКИ направляли их, подсказывая, где проходит Карнавал, но не как войти.

За полчаса до полуночи Энрике, Гипнос, Зофья и Лайла стояли перед стеной, выложенной черно-белой мозаикой при входе в заваленный мусором укромный переулок, где не было ни души. Мозаичная стена простиралась на семь метров в высоту и три метра в ширину. Узор, выложенный мозаичной плиткой, абсолютно ничего не напоминал. На голой стене рядом виднелся маленький квадрат, полный разноцветных Сотворенных огней – красных, голубых, желтых и оранжевых, каждый из них не больше монеты. В центре оставалось пустое круглое пятно. Разноцветные огни легко поместились бы в него, словно ключ в замочную скважину, но для чего это было необходимо?

Энрике сдвинул маску назад. Холодный февральский воздух целовал его лицо. Налетевший ветер обжег его рану сквозь повязку, и он едва не поморщился.

– Почему мне кажется, словно здесь нас ждет еще одна загадка? – спросил Гипнос. – Я уже их ненавижу.

Один за другим они сдвинули маски. Энрике коснулся Сотворенных огоньков, нахмурившись, когда они замерцали под его пальцами. Ему уже доводилось видеть нечто подобное в Эдеме. В зависимости от расположения настенных светильников, эти огоньки могли изменять оттенок освещения всей комнаты.

– Что-нибудь нашел? – спросила Лайла.

Он обернулся, увидев, что Лайла направляется к башмаку, сиротливо лежавшему в конце переулка. Прикоснувшись к нему, она вздрогнула и снова уставилась на мозаику.

– Это должно выглядеть иначе.

– В смысле? – спросил Энрике.

Лайла нахмурилась.

– Мы словно находимся в том же месте, но я увидела, что стена не должна была быть выложена черно-белой мозаикой. Плитка должна быть цветной, как нечто вроде картины, но я не смогла разглядеть этого отчетливо, детали смазаны.

Зофья выудила свое колье из-под ворота плаща. Один из медальонов засиял.

– Это вход в портал, – сказала она, а затем прикоснулась к мозаике. – Но он заперт. Нам необходим ключ или пароль.

От ее прикосновения на мозаичной плитке проступили слова.

Гипнос застонал.

– Опять?

ДОРОГОЙ ГОСТЬ ПУСТЬ НАША РАДОСТЬ ЗАЗЕЛЕНЕЕТ

О боже, подумал Энрике, взглянув на яркие огоньки. Это была цветная загадка.

Он ждал, когда кто-то заговорит, но все молчали. Взглянув на них, он увидел, что все они смотрят на него. Это были взгляды, полные доверия и ожидания, и Энрике еще никогда не чувствовал на себе такой ответственности.

– Что будем делать? – спросил Гипнос.