Брошенные тексты. Автобиографические записки

Итак, вечера для меня не было. Мы с Ирой постоянно выходили из актового зала, где были танцы. И я откровенно ее лапал. Сволочь! Кто? И она, и я.

14 июля

Меня привезли в больницу с признаками аппендицита. Два дня перед этим болела голова, тошнило. Наконец, вызвали «скорую помощь». После предложения помыть руки врач пошла в ванную комнату. Мама очень щепетильно относится к этому вопросу, всегда говорит: «Я дочь главного врача роддома». И нас приучила: первым делом, как зашли с улицы, мыть руки. Врач пощупала мне живот, посмотрела язык, растерялась и решила, что это аппендицит. Я оделся, и мы поехали.

Несмотря на весеннюю погоду, было сыро, холодно, в машине дуло из всех щелей, я сидел рядом с носилками. Когда вошел в приемный покой, там болтали несколько молодых медсестер и у одной, когда она смеялась, нос натягивался и ложился на верхнюю губу. Меня отвели в отдельную палату, которая вся была покрыта белым кафелем с желтым налетом. А на койке лежала серая с желтыми пятнами простыня. Пришел врач, я лег. «Вот тут больно», — сказал я. «Наверно, аппендицит, — сказал врач. — Но до утра оперировать не будем». Принесли пижаму синего цвета, застиранную белую рубаху, тапочки со смятыми задниками и отвели в палату, где уже лежало пять человек. Наутро меня посмотрел другой врач, выписал таблетки, сказал, что это не аппендицит и можно ехать домой.

19 августа

Наташа, я потерял счет и названия дней. Мечусь по городу, чтобы занять себя. Но всюду натыкаюсь на твою тень. Помню отчетливо три наши встречи. Первая — Софрино, дом отдыха, год назад, тебя не помню. Помню только, что ты была. Какая? Вторая встреча — месяц назад кинотеатр «Киргизия», еще не вспомнил, что видел тебя раньше, но уже захвачен тобой. Ты в красном батнике. Фильм закончился, а тебя нет. Третья — две недели назад, Адлер. Невероятно, глазам своим не верю, но это ты. Потом знакомство, море, ты в фиолетовом купальнике в воде. Потом на гальке под солнцем улыбаешься, смеешься, зеленые глаза, отбрасываешь со лба волосы. Пять дней одним вздохом, телефон на прощанье. Мой отъезд. И выдох уже в Москве. И опять ожидание. И вот я звоню тебе: «Привет, как доехали?» В ответ: «Нормально». Пауза. «Ну что, созвонимся?» — «Да».

21 августа

Родители собираются на день рождения к Бальянам. Мама идет к серванту в гостиной, там правый шкафчик закрывается на ключ. Открывает, достает несколько коробок конфет. Папа берет одну и говорит: «По-моему, эта лучше всех». Мама: «Ты что? Ее же они нам в прошлом году подарили уже просроченную». Папа с возмущением смотрит на дату изготовления, на маму, они хохочут. Так что к Бальянам отправляется соседняя коробка конфет, подаренная родителям другими друзьями, с еще действующим сроком годности.

25 августа

Захотелось записать это для себя. Знаю, что это останется во мне навсегда, но пусть будет и на бумаге. После 8-го класса, после первого серьезного экзамена, я уехал на дачу с родителями. 9-й класс ждал ученика Верника через три месяца, а пока лето было моим, и я спешил насладиться им. Вспоминаю, как робко, с удивлением прислушиваясь к себе, стал замечать Наташу. Помню, как познакомились, а потом всей компанией ходили на речку, вечером сидели в беседке, обязательно встречались днем, еще и еще. Объяснения как такового не было, да оно было и не нужно. Сначала долго держал ее холодные руки в своих, дышал на них, согревал. Потом коснулся щекой ее щеки, потом поцеловал первый раз. Первый раз поцеловал в губы девочку. Выходил из дома ее отец с автомобильным фонариком, и резкий луч выхватывал нас двоих, стоящих под деревом. Мы краснели, и она убегала домой.

Когда переехали в Москву, каждый день ехал к ней домой на метро до станции «Сокольники». Потом три остановки на троллейбусе. Он останавливался прямо напротив ее дома. Она, одетая по-домашнему, встречала меня, кормила, мы шли в ее маленькую комнатку, сидели обнявшись. На моем дне рождении она приревновала меня к кому-то из девчонок из класса и дала мне пощечину. И тогда я сказал себе: «Все, это конец». У меня словно что-то отрезало внутри.

Прошло еще пару месяцев. К нам в школу пришла новенькая, Таня. Сидя за партой, прямо за ней, я с какой-то даже завистью смотрел на ее маленькие плечи, тонкую фигуру, маленькие черты лица. Мне так хотелось кого-то маленького, подчиненного. Наташа ростом была выше меня. Черты лица у нее были крупными. Рядом с ней я чувствовал себя не сильным, как это должно быть, а каким-то слабаком. И в отношениях наших было с моей стороны что-то отчитывающееся, заискивающее. А в Тане было так много нежного, даже слабого. Но Наташа все еще держала меня. В кармане у меня всегда лежали «счастливые» билетики, которые мы сохраняли, когда ехали вместе в троллейбусе или автобусе.