Бубен

– Мяса мы не видели давно.

Потом покосилась на хозяина, с хмурым видом сидевшего перед очагом, и осеклась. Негоже женщине выдавать постороннему всю подноготную их непростой жизни. Киш достал небольшой кусок вяленого мяса и протянул хозяйке. Она снова скосила глаза на мужа, словно спрашивая, брать или не брать, но тот одобрительно кивнул, и она с радостью схватила мясо.

Поев, хозяин стал доброжелательней смотреть на незваного гостя, и Киш решился спросить его:

– Это правда, что всех алхейцев убили, чтобы не отдавать лесному народу?

Хозяин нахмурился и нехотя процедил:

– Тебе-то что за дело?

Киш вздохнул.

– Мне никакого дела до этих лошадей нет. Вот только я слышал, что скоро будут хоронить нашего князя. И старейшины сказали: тот, кто принесет пусть и мертвую лошадь алхейской породы, получит столько мяса, сколько будет весить мертвый конь.

В глазах хозяина разгорелся жадный огонек.

– А ты не врешь?

Киш развел руками:

– Зачем мне врать? Плачу не я. Так что если ты знаешь, где можно добыть мертвого коня, то неси его в лес, пока князя не похоронили.

Хозяин покачал головой.

– Мне в лес соваться не с руки. Я там чужой. Да и кто увидит у меня лошадь, сразу отнимет, чтобы себе забрать то, что причитается за коня.

Киш весело подмигнул хозяину:

– Ты, я вижу, смекалистый. Я тебе вот что скажу: приноси коня через три дня к себе на двор. Я приеду и привезу мясо. Можешь взять помощника, одному не с руки такую тяжесть таскать.

Хозяин посмотрел на жену и сказал:

– Вдвоем справимся…

Ровно через три дня Киш обменял мертвого коня, которого уже изрядно обглодали ночные хищники, на вяленое мясо. Огромная туша была свалена у коновязи, привлекая собак и отпугивая людей. По деревне прошел слух, что лесной житель скупает мертвых коней в обмен на настоящее вяленое мясо. Что же он тогда дал бы за живого коня?

К Кишу потянулись жители с самыми разными предложениями. Кто предлагал полтуши, кто тащил протухшую голову коня, а кто копыта и шкуру. Киш с утра до ночи принимал самые различные делегации горного народа и лишь качал головой:

– Мертвый конь у меня уже есть. Он будет с нашим князем в другой жизни. Но у нас скоро будет новый князь, и если кто приведет мне живого коня, ему заплатят в несколько раз больше. Дадут и мясо, и золото.

Нечего и говорить, что к утру следующего дня у коновязи стоял молодой красавец алхейской породы. Киш рассчитался с хозяином, мертвого коня погрузил на деревянные полозья, а живого привязал к шее своего коня и двинулся в путь.

Доехав до леса, он остановился, нарубил веток и, сбросив мертвого коня в небольшую яму, забросал его камнями и ветками. Напоив коней у горного ручья, Киш поспешил домой, где его уже ждал Яффа…

56

Похоронив князя по древним обычаям, Колдун собрался уйти из леса. Как ни уговаривал его Яффа, Колдун стоял на своем:

– Теперь я здесь никому не нужен. Мой князь лежит под родовым деревом, детей у него не осталось, так что и мне пора собираться в путь.

Яффа понимал, что Колдун не может тягаться с Морадой, потому и уходит прочь. Старейшина знал, что еще при жизни князя Колдун просил отпустить его в долину Черного Июса, откуда он родом, но князь и слышать не хотел. Теперь некому было удерживать Колдуна, и он собрался в путь.

Собрав свои нехитрые пожитки, он обошел еще раз поселение, что-то злобно шепча и бросая щепотки золы возле каждого сруба, что попадался ему на пути. Девушки-служанки Морады прибежали к своей госпоже, махая руками и показывая на Колдуна, который особенно долго стоял возле ее терема. Морада подошла к узкому окну и осторожно выглянула. Колдун не заметил ее, продолжая посыпать пеплом землю возле ее жилища. Морада закрыла окно и приказала служанкам:

– Соберите все необходимое, что можно унести с собой.

Потом она велела подать приставную лестницу и спустилась вниз к Колдуну. При ее появлении Колдун засмеялся злобным прерывистым смехом и, показывая на нее костлявой рукой, закричал:

– Это она виновата! Она хочет уйти в горы, потому что там спрятан ее…

Колдун вдруг замолчал, прохрипел что-то на непонятном языке и упал на траву. Изо рта его вытекла тонкая струйка крови, и глаза его навеки закрылись.

Морада стояла перед мертвым телом, словно завороженная. Лишь сигнал, по которому закрывали на ночь главные ворота, вывел ее из транса. Она потерла глаза, словно пробуждаясь ото сна, и решительно двинулась к срубу, в котором жил новый князь, из породы Охотников. Морада с силой толкнула дверь и вошла. В жилище князя стояли лавки, накрытые звериными шкурами, чтобы на них удобнее было сидеть старейшинам, которые были здесь частыми гостями. На одной скамье сидел Яффа, по левую руку от него старейшина, ведающий запасами на зиму, а на отдельной скамье сидел сам князь. Старейшины удивились такому визиту, но поднялись приветствовать Великую жрицу и будущую княгиню. Яффа заговорил первым:

– Почему ты входишь в дом мужчины, еще не став его женой? Что привело тебя сюда?

Руки Морады чуть дрожали, и князь предложил ей присесть. Она опустилась на скамью напротив Яффы и сказала: