Бубен

– Шаман видит, где находится рот у любого камня. И отмечает это место.

Девочка оживилась, щечки ее чуть порозовели.

– Да, я видела, как Старик рисовал на камне глаза. Он сделал из камня голову.

Женщина, не отрывая глаз от камня, погладила ее по маленькой светлой головке.

– Это называется Личина. Ты познакомишься скоро с теми, что стоят неподалеку отсюда.

Ребенок снова задрожал.

– А чем вы их кормите?

– Им нужно то же, что нужно человеку. То, что питает его – кровь и жир. И еще Страх.

Глаза девочки расширились от удивления, и она тихо переспросила:

– Страх?

Женщина присела с нею рядом и монотонным голосом усталого человека сказала:

– Страх они любят больше всего. А самый сильный Страх в человеке, который боится за свою жизнь.

Морада заглянула в глаза девочке, но не нашла в них и тени страха, только любопытство.

– А она боится?

Женщина удивленно вскинула свои иссиня-черные брови и в упор посмотрела на девочку:

– Кто? Ты кого-нибудь видишь?

Девочка кивнула и показала тоненькой дрожащей ручкой вниз, на реку

– Та женщина, что живет под горой.

– Женщина?

– Да. Которая надевала твой пояс.

Хозяйка повернулась лицом к небольшой плавной реке, спокойно несшей свои воды среди долины, и попыталась разглядеть место, на которое указывал ребенок. Холодок тревоги охватил ее – она никого не видела. Старый шаман, который привел эту девочку, говорил, что это необыкновенный ребенок, хотя и чужого рода… И вдруг внезапная догадка озарила ее.

– Ты можешь видеть людей?! Ну конечно, ты ведь живая!

Ребенок испугался ее крика и присел на корточки. Спрятав голову между остреньких коленок, она заплакала. Хозяйка подняла ее и прижала к себе.

– Не плачь, моя драгоценная. Теперь никто не посмеет тронуть тебя.

Девочка недоверчиво посмотрела на нее.

– Ты не отдашь меня камню?

Женщина, казалось, не слышала ее. Она бормотала что-то себе под нос и как безумная сжимала кулаки. Через какое-то время она успокоилась и опустилась на колени так, чтобы ее глаза были напротив раскосых глаз девочки.

– Я буду учить тебя. И люди будут рады говорить с тобой, потому что ты сможешь видеть то, что сокрыто от них.

– То, что сокрыто?

– Будущее.

Ребенок все еще недоверчиво смотрел на Хозяйку

– Почему ты так добра ко мне?

– Потому что духи не могут видеть мир людей.

– А люди могут видеть тебя?

– Нет, не могут. Но они все время стараются проникнуть в мир духов.

– А они могут?

– Это под силу только шаманам. В древности шаманы были умными и не трогали того, что нельзя. Теперь они хотят владеть обоими мирами – и миром людей, и миром духов, где спрятаны огромные силы. Шаманы берут себе учеников и устраивают битвы. И тот, кто побеждает, становится самым сильным. И духи служат ему, потому что он знает, как не допустить людей в наш мир. Но шаманы бедные, а люди богатые. И шаманы часто меняют свои знания на богатство.

– Я думала, что люди боятся духов.

– Боятся. Но могут сильно навредить, сами того не ведая…

60

Послышался стук в дверь, и я поспешила к воротам, возле которых стоял мой вчерашний гость. Собаки на этот раз с ним не было, но Патриций Нормал, увидев постороннего, шипел из-за угла, растопырив усы и боясь высунуться. Я заперла кота в доме и поспешила к гостю. Всеволод сам открыл ворота и ждал, когда я выведу машину.

– Пояс еще у вас?

Я машинально положила руку на живот.

– Здесь.

Вывести машину и запереть ворота оказалось делом пяти минут, если тебе помогает не светская львица, а местный егерь.

Умный Патриций Нормал понял, что хозяйка собирается уезжать, и царапался в дверь, напоминая о себе. Я не стала брать с собой кота, решив что за пару часов он даже соскучиться по мне не успеет. Дождей не было уже неделю, и дорога почти высохла, лишь кое-где оставались не высыхающие в любую жару лужи. Всеволод посмотрел на мои круги под глазами и спросил:

– Бессонная ночь?

Я кивнула.

– Меня навестила странная девочка. Рано утром она ушла, я даже не слышала, когда.

Егерь что-то проворчал себе под нос, но из-за рычания дизеля, ползущего через размытый мост, я ничего не разобрала.

Машина благополучно выехала на пригорок, и я припарковалась на обочине. Всеволод встревожился:

– Что-нибудь случилось?

Я откинулась на сиденье и твердо сказала:

– Сейчас я хочу услышать, почему я должна ехать с вами на какую-то гору и что мы там будем делать.

Егерь понял серьезность моих намерений и сказал:

– Вы должны отдать то, что вам не принадлежит.

Я ничего не имела против того, чтобы вернуть свою случайную находку.

– Кому, по-вашему, я должна ее отдать? Неужели кто-то может доказать свои права на эту вещь?

– Эта вещь когда-то принадлежала Мораде, княгине и Великой жрице. Но теперь не пояс служит Мораде, а Морада будет служить своему поясу Может, поэтому она тогда спрятала пояс так, что никто не мог найти его тысячи лет.

У меня мелькнула догадка.

– А Морада принадлежала вашему роду?

– Не совсем так. Морада принадлежала роду древних шумерских правителей, но Нефритовый Путь привел ее в наши места за тысячу лет до того, как здесь появились скифы, а потом кыргызы.

Я вздохнула:

– Может, я отдам этот пояс вам и покончим на этом?

Всеволод смутился.